Правосудие Жнеца

Моргая, я уставился в потолок, пытаясь проснуться. Может быть, выяснить, кто я должен убить, чтобы сделать несусветной плача конце. После целой вечности, шум умер и я перевернулась на другой бок, натянув подушку на голову, пытаясь выяснить, какое преступление я совершил, чтобы заслужить это кошмар.

Вот когда это началось снова.

Черт возьми, это был мой телефон. Я протянул к ней руку, а случайную картинку средний палец Шайба мигает на экране . . . И да, я признала палец, потому что я видел, он указал на меня, по крайней мере, десять раз в день в течение более года. Вроде его утром салют в тюрьме . . . Я нахмурился, отвечая.

“Как ваш новый рингтон?” мой лучший друг попросил.

“Нажрись дерьма и подохни, мразь,” мне удалось рычать, но оскорблять не лучшая моя работа—мозг был все еще в тумане.

“Кому-то не перепало прошлой ночью”, - ответил он, и я почти чувствовал его злорадство. Дик. “Видел, как ты снял с Мэл и не вернулся. Разочарован в тебе, братан”.

Я повесил трубку, опустив ее рядом со мной на кровать. Черт, я чувствовал себя как в аду. Всю ночь картина может быть хуже, чем пить, по крайней мере, в плане похмелья. Я, наконец, отключился около шести утра—по данным часах было только девять. Обычно я поп что-нибудь, чтобы разбудить меня, но я хотел остаться чистым через тюрьмы и я планировал держать его таким образом, так что никакой радости для меня.

Джастин снова начал завывать. Я схватила телефон, ушел в отставку.

“Как ты вломился в мой телефон?” Я требовал.

“Угадал пароль, тупица,” сказал шайбу. “Знаю тебя слишком хорошо—ты не можешь скрывать от меня ничего. Есть причина для вызова, так что не нужно вешать на меня как обухом-больно девушка на этот раз, хорошо?”

“У тебя есть тридцать секунд”.

“Мы проводим встречу в час—все три клуба”, - сказал он мне, его голос становится серьезным.

“Думал, что в этот день”.

“Они изменили его. Что-то придумали. Думаю, Буни должен уйти пораньше, так что мы говорим на десять”.

“Чертовски здорово”, - сказал я, потирая глаза. Дерьмо, я устал. “Увидимся”.

Повесив трубку, я бросила телефон обратно на кровать, уставившись в потолок. Вода пятна накладывались друг на друга в круговые узоры, и у меня было ощущение, что вещи могут стать сыро после того, как погода испортилась. Не то, что я дал дерьмо—гараж ниже сделал идеальную студию, и это все, что меня волновало.

Бибер вспыхнул снова пение, загрязняя мое воздушное пространство. Я должен убить Пак, я решил. Общественные работы.

“Что теперь?” Я спросил, отвечает.