Правовые формы участия юридических лиц в международном коммерческом обороте

Как считает М. Иссад, «утверждение о строго территориальном действии норм публичного права устаревает. Поскольку эти нормы вторглись в сферу международной жизни, необходимо скоординировать их с методом международного частного права. Повышение роли государства и расширение сферы применения полицейских законов и законов прямого регулирования, развитие методов международного частного права приведут к неизбежному исчезновению традиционного территориального характера норм публичного права»[205]. По мнению профессора Броунли, международное право развивается в свете необходимости модификации принципа территориальности. Новые экономические реалии ставят вопрос об отходе от жесткого принципа территориальности в пользу оправдания определенной степени экстерриториальной юрисдикции

[206].

Следуя данной тенденции, часть третья Модельного Гражданского кодекса стран СНГ устанавливает, что «применение нормы иностранного права не может быть ограничено лишь на том основании, что данная норма имеет публично-правовой характер» (п. 4 ст. 1194). Специальная норма, касающаяся применения императивных норм страны суда и страны, право которой имеет тесную связь с отношением, предусмотрена в ст. 1192ГКРФ.

Суть правовой природы сверхимперативных норм удачно сформулировала чешский автор М. Паукнерова: «Особое положение этих норм по сравнению с другими материально-правовыми внутренними когентными нормами с точки зрения международного частного права заключается в том, что эти нормы участвуют в регулировании гражданско-правовых отношений с иностранным элементом, невзирая на то, являются они или нет составной частью lex causae, т.е. правопорядка, выбранного для данного правоотношения в соответствии с коллизионной нормой»[207]. Применение сверхимперативных норм не следует смешивать с использованием коллизионного метода: «…указанное правило международных соглашений не является коллизионной нормой, поскольку оно не содержит указания о возможности выбора между национально-правовыми системами, а предусматривает применение национальных административно-правовых норм (и не только их. —

A.A.), наоборот, независимо от решения коллизионного вопроса»[208]

.

Основным недостатком концепции сверхимперативных норм является невозможность установления определенных границ данной категории норм и ее четкой классификации. Как отмечает А.Н. Жильцов в своей работе, специально посвященной затронутой нами проблеме, «поскольку ни один из рассматриваемых источников не содержит исчерпывающего перечня критериев, на основании которых конкретная императивная норма может быть отнесена к категории сверхимперативных, автор делает вывод о том, что, за исключением тех случаев, когда указание о сфере действия нормы права является прямовыраженным, ответ на вопрос, является ли конкретная норма права нормой непосредственного применения, может быть дан лишь в процессе ее толкования судом с учетом всех обстоятельств дела. Хотя неопределенность границ рассматриваемой категории норм является главным основанием для критики концепции норм непосредственного применения, вполне очевидно, что возможность установления исчерпывающего перечня сверхимперативных норм лишала бы данный механизм необходимой гибкости и возможности оперативного реагирования на изменение общественных интересов во времени»[209].