Праздничный патруль

Воронцов покачался на носках и выскользнул за дверь, потряхивая головой, дескать, не трусь, лейтенант. То ли еще будет!

Алина загрустила. Хотела было позвонить маме, но вспомнила, что простились они не очень тепло – снова начнутся придирки; и бросила телефон на стол. Началось томительное ожидание. Телевизора в кабинете не было, приемник вынесли из-за предстоящего ремонта. Алина положила голову на сложенные руки и задремала, но вскоре проснулась от жуткой боли в шее. Кузина встала, потрясла руками, покрутила головой, но от проделанных манипуляций спать захотелось в три раза сильнее. Сдвинув два стула, вновь прилегла и уснула уже основательно. Во сне потеряла перчатку с левой руки, а в автобусе у нее украли часы. Алина знала, что у нее нет часов, но тем не менее факт кражи потряс ее. И вообще сон был странным. Она не понимала, куда едет, и все-таки куда-то стремилась. От ужаса, что преступники ходят во сне за ней по пятам и даже часы украли, Алина проснулась и вскочила с убогого ложа. Зацепившись каблуком за стул, упала, и в этот момент дверь распахнулась, и кто-то крикнул:

– Сюда, что ли?

– Э-э, да тут непорядок, – прогремел чей-то голос.

Алина приподнялась на локте, но тут кто-то ее ловко подцепил и приподнял над полом. Она вырвалась и приняла устойчивое положение. Мир приобрел привычное равновесие. Два сержанта в камуфляже по бокам, в центре трое потрепанных жизнью мужчин и одна видавшая виды женщина, а в конце процессии неунывающий Воронцов.

– Все в порядке, сержант! – провозгласил Дима и усадил сонную Алину на стул. – Принимай гостей, хозяйка. У нас сегодня шоу «Звезды на панели».

Недоуменно оглядывая сержантов и задержанных, Кузина старалась опереться головой на надежную Димину руку, но он уже подсовывал ей кипу протоколов, бланков и объяснений.

– Сначала заполняешь вот эти бланки. Если что-то серьезное, тогда эти, вот рапорт; следователь уже внизу, работает. Не спать, лейтенант, замерзнешь!

– Я не сплю, Дима, не сплю, я работаю!

Кузина выхватила стопку пустых бланков из рук Воронцова и уставилась прямым взглядом в первое попавшееся лицо. Оно было точно в тумане.

– Та-а-ак, – произнес Воронцов, – значит, так! Ты остаешься здесь, а этих проводите к Степанычу.

Алина не сразу поняла сложную комбинацию, куда проводить этих и кто остается с ней. Усилием воли заставила себя напрячься и поняла, что с ней остается одетая в ветхое тряпье странная особа. Сержанты, громыхая коваными ботинками, увели мужчин, Воронцов, пританцовывая от нетерпения, окинул взыскательным взором Алину и задержанную женщину, ехидно хмыкнул и испарился, будто его и не было в кабинете.

Наступила тишина. Жаль, приемника нет. Алина спрятала под стол руки – пальцы безбожно дрожали. И вообще организм отказывался жить в прежнем режиме. Ему хотелось домой, в тепло и уют, под мамино крылышко.

Женщины долго сидели и молчали: одна у стены, прикрываясь светом настольной лампы, другая откровенно пялилась на юную сотрудницу, презрительно усмехаясь. Впрочем, усмехалась так, что не к чему было придраться. Наконец, Алину разобрала злость.

– Что вы так смотрите? – процедила она сквозь зубы.

– Жалко мне тебя, девочка, – сказало странное создание, – жалко.

– Почему?

Алина повернула лампу в сторону задержанной.

– Я-то мучаюсь по делу, это моя жизнь, а ты без дела, вот и жалко тебя. Спала бы сейчас в кроватке. А то сидишь и смотришь на меня. И не знаешь, что со мной делать.

Голос звучал глухо, как из подвала. Кузина уселась поудобнее и с силой крутанула колпачок ручки, отчего та сломалась. Послышался треск, выпал стержень, другой ручки не оказалось. Заполнять пустые бланки было нечем.

– На, девочка, у меня есть ручка, – с готовностью воскликнула женщина и, порывшись в грязной торбе, достала оттуда шикарную ручку с позолоченным пером.

– Вот это да! Откуда у вас «Паркер»? – удивилась Алина, с восхищением разглядывая изящное изделие.

– На дороге нашла. Шла-шла, смотрю, что-то блестит, я и подобрала. Как ворона. Ты, пиши, девочка, пиши!

– Почему вы обращаетесь ко мне на «ты»? – возмутилась Кузина.

– Извините, если что не так, – наигранно смутилась женщина и опустила торбу на пол. – Как велите, так и звать буду.

– Да уж, пожалуйста, обращайтесь, как положено. Назовите ваше имя, отчество, фамилию.

Снова зазвенела тишина. Алина прислушалась. В отделе ни звука, словно все исчезли, испарились, выветрились начисто, оставив ее наедине со странной женщиной неопределенного возраста. Кузина не знала, как поступить: еще раз спросить или ждать… Кто кого перемолчит, тот и будет победителем. Что же делать? Хоть бы Воронцов пришел. Дима, разумеется, придет, он не предатель. Он – настоящий! И вдруг Алина вспомнила о маме. Надо позвонить маме. Ведь это Пуня надоумила дочь позвонить соседке минаевской матери. Алина мигом установила номер телефона и от этой соседки узнала адрес Машки Перовой. И весь отдел работал в новогоднюю ночь по ее информации.