Праздничный патруль

Надежда Павловна Семенова находилась в раздумьях. Целых три часа она провела в гардеробной, даже присесть некогда было. Госпожа Семенова истово выбирала наряд для встречи Нового года. На полу валялся огромный ворох одежды, презрительно отвергнутый красавицей. Надежда Павловна любила удивлять окружающих, обожала наряжаться, неустанно ухаживала за собой. Ей нравилось владеть собственным лицом, как чем-то привычным и послушным. Казалось, точно так же она управляет автомобилем, мужем, хозяйством, подчиненными. Так Надежда училась управлять всем миром. Впрочем, внутренние убеждения не мешали ей искренне любить людей. Она любила весь мир, поэтому ей было нетрудно любить того, кто первым попадался под руку. «Год Красной Свиньи нужно встречать в красном», – прошептала Надежда, безнадежно перебирая вешалки. Китайцы и японцы встречают разноцветных свиней в феврале месяце, но россияне, в особенности россиянки, переняв восточную традицию новогодних встреч, значительно опередили события, к ним Красная Свинья обещала нагрянуть тридцать первого декабря. И как назло, ничего красного в гардеробе, ничего, шаром покати. Все магазины давно распродали якобы эксклюзивный товар, даже залежавшийся. За три часа до Нового года никто не откроет двери и не предложит на выбор ослепительный наряд исключительно красного цвета. Надежда загодя выбрала себе бархатное платье, дорогое, с модного показа, но оно категорически не годилось. Дело портил темно-синий цвет. Красивый, глубокий, но не знаменательный. При выборе праздничного наряда красавица забыла о восточных предсказаниях. «Как встретишь Новый год, так его и проживешь! Почему я не подготовилась к празднику?» – прошептала Надежда, ругая себя на чем свет стоит. И вдруг ее осенило. Она вспомнила, что у любимой подруги Анны имеется платье кроваво-красного цвета. И еще что-то есть в шкафу незадавшейся невесты, тоже дивненько-красненькое. Надежда пулей вылетела из гардеробной и набрала номер телефона. Она уже пригласила Анну и ждала девушку в числе гостей. Пусть подруга прихватит с собой платье. Оно подойдет хозяйке дома по стилю и комплекции. И по цвету. И по гороскопу. Но противный женский голос настойчиво повторял: «Абонент находится вне зоны действия сети, абонент находится вне зоны действия сети, абонент…» Надежда слушала-слушала монотонную речь и вдруг выпрямилась, натянулась тетивой, а сбоку пристроила полный колчан острых стрел. А ведь с Анной случилась беда. Она никогда не выключает мобильник. Любая нормальная девушка, находясь в брачном периоде и здравом рассудке, никогда не отключит телефон под Новый год.

– Саш, я съезжу к Аньке, у нее почему-то телефон не отвечает, вдруг беда какая-то случилась, – крикнула Надежда мужу.

Александр Семенов с раннего утра крутился на кухне. Что-то жарил-парил-резал. Из кухни доносились приятные ароматы чего-то изысканного и неповторимого. Супруг Надежды Павловны искренне верил, что женщина на кухне является источником повышенной опасности. Женщину нельзя допускать к плите. Категорически запрещено. Жена может вымыть, почистить, потереть, отскоблить утварь, но готовить пищу должен мужчина. Лишь его аналитический ум способен соединить несочетаемые, казалось бы, ингредиенты. Надежда всячески поддерживала убеждения мужа. Ее устраивал такой порядок вещей в доме.

– Хлеба купи, а то не хватит, – донеслось из кухни.

– Ладно-ладно, куплю, – пообещала Надежда.

И тут же забыла, просьба мужа была несущественной. Не до хлеба тут, красное платье надо добыть, срочно, немедленно. Ведь Красная Свинья не за горами, на подходе. Уже через минуту красный автомобиль выезжал на дорогу. Надежда прижимала к плечу телефон, стараясь абстрагироваться от противного женского голоса. «Вне зоны действия…» А Надежда Семенова всю планету зачислила в собственную зону действия. Вместе с населением. И никто не мог выбыть из ее вотчины без уважительной причины.

А в это время Михаил Воронин угрюмо разглядывал свадебные фотографии. Когда-то в доме было счастье, огромное и безмятежное счастье. На всех снимках Татьяна выглядела радостной и сияющей. Белое платье, фата, улыбка, цветы. Куда все подевалось? Нет больше безоблачной улыбки, фата где-то затерялась, белое платье продали за бесценок какой-то студентке. Остались лишь фотографии. Счастливое мгновение, безвозвратно ушедшее. Михаил размышлял над сложной проблемой. Он хотел вернуть в семью улыбку жены, ту, прежнюю, со снимка. Платье продали, фата потерялась, но ведь улыбку-то можно возвратить. Раньше жена часто смеялась над любой шуткой, по любому поводу. Теперь она все время плачет. А почему плачет? Михаил рассматривал веселые глаза из прошлого и удивлялся. Он не знал, как вернуть утраченную радость. И вдруг его озарило. Михаил захлопнул альбом и вскочил с дивана.

– Тань, я за хлебом съезжу, вдруг нам не хватит, – крикнул Воронин, перекрывая шум льющейся воды.