Праздный дневник

* * *

Человек рождается мертвым,Слава богу, этого не понимая,Сотым, тысячным или четвертым,В канун полнолуния или мая.Мертвым однажды уходит к смерти,Слава богу, этого не понимая,А мы получаем письмо в конвертеВ канун полнолуния или мая.Случается чудо, правда не часто,Его воскрешает внезапный случай.Как и положено для контраста,Воскрешенный бывает не самый лучший.И долго, долго смотрит эпохаВслед уходящей ожившей твари.И реже еще до последнего вздохаВоскресшей вместе двуногой паре.6 октября 2003

* * *

Ни чуда, ни яви, ни даже страны,Где скудная пища покажется сытной,Живым и здоровым – солдатик убитыйИ миром – усилие тайной войны.И где нараспашку душа наугадТоропится в гости к нездешнему свету,Где трудно, неловко подбросив монету,Вернуть ее позже на землю назад.Куда мне приткнуть свой больной неуютИ спрятать куда неостывшее тело?И ветры умолкли, и солнышко село,И птицы во тьме ни о чем не поют.Трясется земля, сохрани ее Бог,Как будто телега о рвы и ухабы.Мы век пропустили, сподобиться дабыИсчезнуть беспошлинно в бездне эпох.14 октября 2003

* * *

В пространствах, свернутых как бинт,Нелихорадочно и туго,Я попадаю в лабиринтВ часы работы и досуга.Я попадаю, попадяМеж языком и знаком жеста,Меж струй короткого дождя,Меж звуком времени и места.И оставаясь наугад,И мча расхристанно и мимо,Я обхожу отцветший садИ пантомиму страхов мима.И то единственное то,Что остается от реалий,Не венценосное пальто,А визги нежных сатурналий.17 октября 2003

* * *

Свисает тень забытого окнаНад тихим вечером туманным,Где ты поешь, пуста и неумна,С лицом окаменелым и жеманным.Где чешет месяц о Везувий рог,И целый час до бесконечной лавы,И где, еще не христианский, БогВзыскует в мире подвига и славы.Ребенок спит за каменной стеной,Цикады скрип настойчив и размерен,И город, разноцветный и больной,Эпохе обрывающейся верен.Уже ползет полунеслышно пласт,И камни пропускают клубы дыма.Я так надеюсь, что Всевышний дастПродлиться дням разрушенного Рима.22 октября 2003

* * *

Империя движется к власти,Империей движут рабы,Кипят раболовные страстиВ пределах кабы и абы.Ломается мелко пространство,Обломки тусклы наугад,В почете молва и шаманство,И, новый уже, Петроград.Чихнул броневик, просыпаясь,Возник керосиновый дым,От прежнего дыма намаясь,Ты умер еще молодым.И как же смотреть надоелоНа это природе самой.И ходит прошедшее телоИ дышит не новой чумой.25 октября 2003