Читаем Праздный дневник полностью

* * *

Никого не узнал на последней невстрече.Никому не сказал наугад неслова.И сквозь пальцы текли незнакомые речи,И болела моя-немоя голова.И мелькали навзрыд ридикюли и банты,И кружились, едва задевая меня.И свисали с плеча тяжело аксельбанты,Несеребряным звоном устало звеня.Я рассыпал у «Праги» невольно монеты.И, ступая по ним, я вошел в полутьму.В этот гомон живой не моей оперетты,Незнаком, наконец, на земле никому.А за окнами – кони, кареты, машины,Пешеходы, свирели, труба, синема,
И домов островерхих лепные вершиныВсё сводили меня монотонно с ума.Что я делал, скажите, в бессмысленном веке,Одолев, торопясь, не бессмысленный путь…Поднимите мне, нелюди, красные веки,Чтобы в душу свою, наконец, заглянуть.22 октября 2008

* * *

В этой новой реальности лихо,Не чернее, чем было всегда.Как на свете разбуженном тихо,Где от сна не осталось следа.Шелестят осторожно машины.Шелестит, облетая, листва,Среди ночи второй половиныБеспризорные бродят слова.
В них не то чтобы мера тревоги,В них не то чтобы воли тоска,В них все больше забытые богиКрутят бледным перстом у виска.Погуляли, попели, поелиИ потешили душу вполне,Не оставили бедную в теле,А забыли случайно во сне.Только угли у края камина,Недопитое «кьянти» на дне,Среди ночи второй половиныНету истины даже в вине.24 октября 2008

* * *

Нет надежды, нет тревоги, нет печали,
Птицы, в небе пролетая, прокричали.Прокричали, улетели и забыли,Продолжая мерить версты или мили,Незаметно, постепенно, бесконечно…Жизнь становится во мне бесчеловечна.27 октября 2008

* * *

Жизнь за окнами мелькает,Одномерно – До и От.Кто хотел, тот умирает.Кто не хочет, тот живет.Закажу себе карету.Или лучше подожду,Оседлав верхом комету,Спрыгну гоголем в аду.Вот котлы кипят направо.
А налево виден рай.Между ними – переправа.Умирай не умирай.Между ними – только вера.С медной буквою псалтырь.И своя, к примеру, мераКаждой твари в рост и ширь.На мосту свои законы.Гомон, ропот, мельтешня,Где когда-то в годы оныЛюди видели меня.Боль опять мелькнет в затылкеИли, может быть, в виске.И стою я на развилкеС медным грошом в кулаке.28 октября 2008
Перейти на страницу:

Все книги серии Поэтическая библиотека

Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы
Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы

В новую книгу одного из наиболее заметных поэтов русского зарубежья Андрея Грицмана вошли стихотворения и поэмы последних двух десятилетий. Многие из них опубликованы в журналах «Октябрь», «Новый мир», «Арион», «Вестник Европы», других периодических изданиях и антологиях. Андрей Грицман пишет на русском и на английском. Стихи и эссе публикуются в американской, британской и ирландской периодике, переведены на несколько европейских языков. Стихи для него – не литература, не литературный процесс, а «исповедь души», он свободно и естественно рассказывает о своей судьбе на языке искусства. «Поэтому стихи Грицмана иной раз кажутся то дневниковыми записями, то монологами отшельника… Это поэзия вне среды и вне времени» (Марина Гарбер).

Андрей Юрьевич Грицман

Поэзия / Стихи и поэзия
Новые письма счастья
Новые письма счастья

Свои стихотворные фельетоны Дмитрий Быков не спроста назвал письмами счастья. Есть полное впечатление, что он сам испытывает незамутненное блаженство, рифмуя ЧП с ВВП или укладывая в поэтическую строку мадагаскарские имена Ражуелина и Равалуманан. А читатель счастлив от ощущения сиюминутности, почти экспромта, с которым поэт справляется играючи. Игра у поэта идет небезопасная – не потому, что «кровавый режим» закует его в кандалы за зубоскальство. А потому, что от сатирика и юмориста читатель начинает ждать непременно смешного, непременно уморительного. Дмитрий же Быков – большой и серьезный писатель, которого пока хватает на все: и на романы, и на стихи, и на эссе, и на газетные колонки. И, да, на письма счастья – их опять набралось на целую книгу. Серьезнейший, между прочим, жанр.

Дмитрий Львович Быков

Юмористические стихи, басни / Юмор / Юмористические стихи

Похожие книги

Полтава
Полтава

Это был бой, от которого зависело будущее нашего государства. Две славные армии сошлись в смертельной схватке, и гордо взвился над залитым кровью полем российский штандарт, знаменуя победу русского оружия. Это была ПОЛТАВА.Роман Станислава Венгловского посвящён событиям русско-шведской войны, увенчанной победой русского оружия мод Полтавой, где была разбита мощная армия прославленного шведского полководца — короля Карла XII. Яркая и выпуклая обрисовка характеров главных (Петра I, Мазепы, Карла XII) и второстепенных героев, малоизвестные исторические сведения и тщательно разработанная повествовательная интрига делают ромам не только содержательным, но и крайне увлекательным чтением.

Александр Сергеевич Пушкин , Г. А. В. Траугот , Георгий Петрович Шторм , Станислав Антонович Венгловский

Проза для детей / Поэзия / Классическая русская поэзия / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия
Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное