Предание смерти. Кое-что о спорте

Кто знает, почему тянет следовать за кем-нибудь? Почему многие жизненные ситуации так непривлекательны? Регрессивные воздействия, деструктивные тенденции, все это видят многие, те, что боятся нас, как накатывающейся на них приливной волны. Мы же значительно безобиднее, чем вы думаете! Нам просто хочется где-нибудь в чем-нибудь поучаствовать! Лишь бы не оставаться в одиночестве! И потом, это же неправда, что убивать труднее, если мы знали своих жертв раньше. Я каждый раз сам удивляюсь: спонтанное преступление нашей маленькой банды может в любой момент возникнуть из-за пустяка. Искра, колокольный звон, косой взгляд на взлохмаченные волосы, кажущаяся нерешительной поза сидящего человека, чересчур обстоятельное отсчитывание мелочи у кассы продовольственного магазина, у стойки пивной, на бензозаправке. Н-да, о каждом человеке можно что-нибудь такое вообразить, а тут вдруг он и сам возникает собственной персоной! И что теперь с ним делать? Мы ведь на него не рассчитывали. Не позволять же ему стоять перед нами, даже не склонив головы!

Сидит себе человек уже битый час, сидит просто так, улыбается, доволен жизнью, заваривает себе чаек, делает бутерброд, булькает вино в стакане, и в следующий момент мы говорим, а почему бы нам, собственно, не прикончить этого бездомного по прозвищу «профессор»? Сказано — сделано. После этого уже ничего не бывает. Наивысшая точка пройдена! Так мы отвлекаем молодежь от телевизора. Мы активируем ее, заставляем взглянуть на себя издали. Самим попасть в телевизор, это что-нибудь да значит! Нас ничто не остановит. Каждый из нас ведет себя как обычный зритель, только мы злее, потому что нас много. У каждого в отдельности более чем достаточно причин для злости. Но поскольку мы вместе во много раз сильнее, чем ты думаешь, авторша, мы и вваливаемся вместе в последние известия, чтобы, после прогноза погоды, предстать, рука в руке, перед судом зрителей. Там-то уж нас не станут заносить в записную книжку. Ну да ладно, давайте забираться дальше, в чащу чужого тела. Наконец-то своими головами мы составим аршинные заголовки. В сущности, каждый человек довольно добродушен, если он один. Совсем как тот добряк, что, например, вот сейчас открывает окно и выбрасывает в него весь мусор в образе своего заместителя» телевизора. Или как тот, что в этот момент проходит внизу. Или как тот, кому ветер с поля дует прямо в лицо. Ты что, не веришь мне? Со мной уже случалось то и другое, разница огромная! Говорю тебе: даже пожарник, горящий желанием помочь, видит в пожаре, который он должен потушить, всего лишь объект атаки.

Другой спортсмен(пинает).

Когда мы выбегаем на поле, мне кажется, что внутри нас что-то щелкает и выключается. Взлетает вверх целый лес зелено-белых флажков, словно собираясь обрушиться на наши тела-крепости, в которых мы спрятали свои души. Кто сказал, что мы бесполезны, как те собаки, которых десять лет назад раздавили в лепешки автомобильные шины? Когда мы лупим по мячу, то оставляем своих друзей далеко позади, в золотой дымке. Мы слышим, как откуда-то издали доносится их рев, среди них нет ни одного человека, которого бы мы не знали, с которым бы не встречались воскресными вечерами на мокрой от дождя площадке на окраине города. А благодаря почтовым открыткам фанатов мы знакомимся также и с людьми, с которыми сами очень хотели бы познакомиться. Они должны быть такими же знаменитыми, как и мы сами. Поэтому нам не остается ничего другого, как самим добиваться известности. Кого мы все еще не знаем, того зовем сюда, на край этой ямы, и знакомимся с ним здесь. А потом рассказываем обо всем, что узнали. Мы, мальчишки из городских предместий, не скрываем своей бедности, когда становимся знаменитыми. Мы нежно любим и защищаем своих родных, но точно также любим и защищаем товарищей — наших заводил. Но когда-нибудь один из нас выделяется из группы и подписывает договор. На смену ему не приходит никто, мы остаемся в прежнем составе. Почему так выходит, что нам приходится жить, не попадая на первые страницы газет, как тот, что подписал договор с «Интером» из Милана? Будем ли и мы когда-нибудь стоять, так широко расставив ноги, чтобы по крайней мере наши бедра, и без того до безобразия толстые, никогда не смогли бы познакомиться друг с другом?

Другой

(пинает).Люди бывают податливые и неподатливые. Первые тут же, не задумываясь, начинают действовать вместе с нами, вторые не поддаются нашему давлению, замыкаются в себе и упрямо настаивают на своих собственных наблюдениях. Они видели пожарника, бросавшего факел на цветущие города. Тем самым он сознательно и намеренно, вместе со своими сообщниками, нарушал свои профессиональные обязанности, и всей его группе предъявили обвинение в неприкрытой провокации. Контроллеры решили группу дисквалифицировать, а судья это решение утвердил.