Предания о самураях

Господин и его слуги переглянулись, увидели ошарашенные и испуганные лица друг друга. Маска слетела с лица Ёкоямы Таро, и всем стали понятны его коварные намерения. Сукэсигэ ухватился за меч и грозно скрипнул зубами. «Ах, злодей! Ах, мерзавец!» Он наклонился над голым мужчиной и внимательно его осмотрел. Тот уже скончался и лежал мертвым телом, неотличимый от многочисленных разорванных кусков плоти на этом поле казни. Сукэсигэ произнес: «Несчастный Досукэ! Но ками проявили к тебе свою милость и открыли тебе глаза на истину. Ах! А вот этот Ёкояма Таро… Его голову еще предстоит отослать к Желтому фонтану (Косэну в ад). Досукэ должен отчитаться перед своим господином в Мэйдо». Он наполовину обнажил свое оружие. Сёдзи уважительно положил свою руку на ножны и преклонил колени. «Призываю моего господина к сдержанности. Сначала следует заняться умиротворением разгневанного духа О-доно после исполнения положенного ритуала, то есть предоставления его духу головы Иссики Акихидэ. Притом что убить этого ничтожного разбойника труда не составит. Прошу нашего господина подумать». Со вздохом Сукэсигэ убрал свой меч в ножны. Какое-то время он пребывал в задумчивости. «Все дело осложняется тем, что Тэрутэ больше не может находиться под крышей этого дома. Она не знает, что Сёгэн собственными руками убил ее отца. Но Сёгэн прав: нам нужно проявлять вдумчивости и лояльность. Одной только храбростью и злобой делу не поможешь, а только все испортишь. Будем и дальше играть навязанную нам комедию. Теперь займемся Оникагэ!» В сопровождении своих рото он двинулся к коя. Теперь дурные привычки Оникагэ, как их тщательно изобразил летописец, должны были сыграть в коварной пьесе его хозяина Сёгэна. Так как в качестве корма ему давали одни только скрюченные человеческие тела, у зверя выработался странный неестественный вкус. При обычном питании Оникагэ ничем не отличался от остальных лошадей, разве что сверхъестественными качествами. У японцев можно услышать такую поговорку: «Чистокровная лошадь знает опытного наездника». Голоса и запах мужчин насторожили зверя. Через настежь открытые ворота Оникагэ представлял ужасное зрелище. «Его уши напоминали зеленые побеги бамбука, глаза сияли, как сотня зеркал. Громадное животное высотой 6 футов (1,8 метра) от земли до седла. Из пасти вытекала пенистая на вид слюна. Горящие красным глаза излучали смертельную опасность. Известные храбрецы рото Огури задрожали от страха, волосы встали дыбом. Икэно Сёдзи осмелился выступить перед своим господином. Сукэсигэ застыл от изумления. «Каков зверюга! Какие ноги, спина и загривок! И это совершенство головы! Сам мудрец (Коси) не отказался бы иметь с ним дело». Он решительно выступил вперед. Рывком схватил коня за челку, потянул вниз его голову и заглянул зверю в глаза. Яростный свет в них погас. Как будто признавая своего любимого хозяина, глаза коня обрели почти человеческое выражение привязанности. Оникагэ тихо и радостно заржал. Сукэсигэ приказал: «Подайте вязку для уздечки; никогда не видел зверя лучше этого. Сёгэн и его сыновья оказались просто трусами. В этом и заключается секрет. Для такого животного они не смогли найти лучшего применения, кроме как запугивание беспомощных людей». Мито-но Катаро принес веревку и удила. Сукэсигэ взмыл на спину прирученной им лошади. «Теперь – в ясики; посмотрим, какой получится расклад у этого прохвоста. Судьба, а не он предоставила Сукэсигэ бесценного союзника». Итак, они отправились в обратный путь.