Предания об услышанных мольбах

Ли Сы-и из округа Чжаоцзюнь был служителем в императорском родовом храме. В восьмой день первого месяца двадцатого года под девизом правления Надежное призрение (646) он вдруг потерял голос: совсем не мог говорить. В тринадцатый день он умер, но через день вернулся к жизни и рассказал следующее.

По смерти Сы-и был взят под стражу посланниками из иного мира. Они направились на юг и прошли через ворота. За воротами была большая дорога, идущая с севера на юг, а вдоль нее слева и справа — ворота казенных учреждений. Они прошли этак с десять ли, когда прибыли к проспекту, идущему с запада на восток. Он был пятидесяти шагов в ширину, и по нему шли мужчины и женщины, подгоняемые охранниками.

— Это недавно умершие, — сказали Сы-и. — Они направляются к чиновникам на расследование.

Сы-и прошел прямо на юг на другую сторону проспекта и прибыл в казенное учреждение. Чиновник спросил его:

— Когда Вам было девятнадцать лет, не погубили ли Вы живое существо?

Поскольку Сы-и не мог ничего вспомнить, невинно убиенный был доставлен в учреждение. Он был допрошен о том, какого месяца и дня он был убит, и об обстоятельствах, связанных с его смертью. Сы-и вдруг вспомнил и воскликнул:

— Позвольте! В тот день, когда его погубили, я был с закононаставником Хуэй-минем в Хуанчжоу. Там я принял участие в слушаниях проповеди по «Нирвана-сутре». Как же я мог причинить ему зло?!

Чиновник осведомился о местопребывании закононаставника Хуэй-миня, и ему ответили:

— Закононаставник давно уже умер и был вновь рожден в мире Так Пришедшего Золотое Зерно[280].

Чиновник заключил:

— Если бы закононаставник был призван сюда удостоверить сказанное, то ему предстояла бы слишком дальняя дорога. Поэтому освободите Сы-и, чтобы он вернулся домой и прожил еще одну жизнь.

Семья Сы-и жила неподалеку от монастыря Чистая дхьяна. Монах этого монастыря Сюань-тун был и прежде знаком с ними. Когда же Сы-и умер, семья просила Сюань-туна зачитать сутры и совершить благодеяния в пользу усопшего. И вдруг семья видит Сы-и, вернувшегося к жизни, и он рассказывает о том, что происходило в ином мире. Тогда Сюань-тун принял от Сы-и покаяние и обеты. К тому же он велел семье пять тысяч раз вращать «Сутру об алмазной праджня-парамите».

Вечером Сы-и снова умер, но на следующий день еще раз вернулся к жизни. Он рассказал, что был снова взят под стражу и препровожден туда, где был в прошлый раз. Чиновник издалека приветствовал его взглядом и весьма учтиво спросил:

— По возвращении домой совершили ли Вы какие-нибудь достойные похвалы деяния?

Сы-и подробно изложил обстоятельства принятия обетов и чтения сутры. Чиновник выразил полное удовлетворение. Появился служка со свитком сутры и показал ее Сы-и, возгласив при этом:

— «Сутра об алмазной праджня-парамите!»

Сы-и попросил раскрыть свиток. Взглянув на заглавие, он обнаружил, что иероглифы не отличаются от человеческих. Он закрыл глаза и поклялся познать смысл сутры и истолковать его всем сущим. Вдруг раздался возглас:

— Ваше решение превосходно!

Между тем тот, кого якобы погубил Сы-и, обратился к чиновнику с такими словами:

— Моя жизнь своим чередом подошла к концу, и я должен был вновь родиться на стезе людей. Однако моя семья все еще совершала благодеяния в мою пользу. Мне никак нельзя было уйти! Тогда я ложно обвинил Сы-и в надежде отодвинуть свой срок. На самом деле я не был несправедливо погублен. Прошу Вас принять во внимание смягчающие обстоятельства!

Лжеубиенный только закончил говорить, как появились два монаха и объявили, что их послал наставник Хуэй-минь. Чиновник был напуган их появлением, встал и приветствовал их. Монахи выговаривали чиновнику:

— Сы-и слушал проповеди Закона. К тому же он никого не убивал. Почему же Вы по ложному навету схватили его?!

Чиновник не от мира сего освободил Сы-и, и тот в сопровождении двух монахов отправился домой. По пути монахи увещевали его очиститься разумом и творить благие дела. Затем они удалились.

Сы-и вернулся к жизни и жив по сей день.

Я первым услышал эту историю. Глава высшей судебной палаты Ли Дао-юй отправил посланника с визитом к преподобному Сюань-туну с тем, чтобы записать ее с его слов.

Воздаяние за алчность

Чжоу Шань-тун из Чанъани был совсем беден. Он и его жена служили благими людьми[281] в нескольких столичных монастырях. Монахи и монахини побудили их к покаянию, почитанию Будды и принятию обетов. После этого они всегда торговали на рынке только с выгодой. Они понемногу богатели, пока не накопили более ста тысяч монет, купили дом в квартале Хуайюаньли и стали в нем жить. У них была одна дочь и не было сыновей.

Муж и жена закопали четыре глиняных сосуда с монетами в главной зале, замазав их сверху и скрепив печатями. Они также купили много одежды и другое имущество и припрятали в сундук. Супруги богатели, а доброта в их сердцах мало-помалу убывала. Они стали пренебрегать обетами.