Предания об услышанных мольбах

Цянь-бо стал впоследствии служащим военного управления области Лянчжоу. Область была тогда под началом Сяо Сы-хуа[149]. Сяо Сы-хуа повернул войска на южных маней[150]: отдал приказ выступать. Цянь-бо услышал в приказе слово «Цзинчу» и страшно перепугался. Он стал просить Сяо Сыхуа об отставке. На подходе к горам Хэншань Сяо Сы-хуа отклонил его просьбу. В конце шестого месяца пятнадцатого года под девизом правления Великая радость (439), что соответствует году под циклическим знаком моу-инь, Цянь-бо заболел, а в четвертый день восьмого месяца был при смерти. И вдруг в сумерках ясное видение открылось его взору. Вдали на западе он увидел трех мужей ростом в два чжана. Передний был в тюрбане, надетом на спадающие волосы, вокруг темени светился нимб. От мужей, что были позади него, исходило золотое сияние. В строгой и чинной позе застыли они в нескольких жэнях над землей. Приглядевшись, Цянь-бо узнал в них тех мужей, что прежде являлись ему во сне.

Вскоре видение исчезло, и только дивный аромат долго витал в воздухе. И вдыхали его все от мала до велика в доме, где находился Цянь-бо. Тотчас все тело Цянь-бо покрылось испариной, и он стал понемногу поправляться. Пристанище Цянь-бо было жалким и убогим, а тут ему вдруг привиделось, что он во дворце, стены и галереи которого излучают сияние, как будто сложены из драгоценных камней. После этого он полностью исцелился.

Гуаньшиинь спасает от Бури

Шрамана Чжу Хуэй-цин, родом из Гуанлина, совершенствовался на стезе самосозерцания, строжайше исполняя монашеские предписания. В двенадцатом году под девизом правления Великая радость (436) в областях Цзинчжоу и Янчжоу стояла большая вода: реки сровнялись с холмами. Хуэй-цин на маленькой лодочке поплыл в Лушань. В пути его застала буря. Попутчики Хуэй-цина уже пристали к берегу, а его лодчонка не причалила. Порывом ветра ее отнесло на середину реки. А ветер все крепчал, волны вздымались все круче, грозя неминуемой гибелью. Преисполненный надежды, Хуэй-цин с чистым сердцем принялся твердить сутру «Гуаньшиинь цзин». На виду у людей, находившихся на берегу, лодочка Хуэй-цина поднялась на волне, застыла на ее гребне, а затем, как будто подчиняясь усилиям десятков людей, была вынесена на высокий берег. Вместе со своими попутчиками в одной большой лодке Хуэй-цин переправился на тот берег.

Ткачиха и Будда Амитабха на Млечном Пути

Гэ Цзи-чжи был уроженцем уезда Цзюйжун, потомком Чжи-чуаня[151]. Его жена происходила из рода Цзи — уроженцев тех же мест. Она была преисполнена благочестия и высочайшей супружеской добродетели. Как и вся семья Гэ, гопожа Цзи служила учению даосов-бессмертных[152], однако в душе лелеяла закон Будды, таила в себе непреклонную веру. В тринадцатом году под девизом правления Великая радость (437) госпожа Цзи сидела как-то раз за ткацким станком. И вдруг солнце и облака заблистали; воздух стал чистым и прозрачным. Госпожа отложила челнок, подняла голову и огляделась по сторонам. На западе она увидела истинно-сущий образ Так Пришедшего (Амитабхи) под драгоценным балдахином и с хоругвями, заслонявшими Млечный Путь.

— Не тот ли это будда Амитабха[153], о котором говорят сутры?! — ощутив на сердце радость, воскликнула и принялась кланяться. Цзи-чжи все это увидел, встал и подошел к жене. Госпожа рукой указала ему в сторону будды. Цзи-чжи посмотрел вверх и увидел силуэт будды, балдахин и хоругви. Внезапно темная пелена спала. Облака и солнце заиграли яркими красками в сиянии пятицветия. Многие соседи и родственники Цзи-чжи лицезрели сей образ. Несколько раз появлялся он ненадолго, а затем исчез. Многие селяне стали с тех пор исповедовать Закон.

Бхикшуни Хуэй-му

Бхикшуни Хуэй-му из рода Фу ушла в монахини одиннадцати лет и приняла малые обеты[154]

. Пребывая в монастыре деревни Чжуицунь округа Лянцзюнь, она приступила к чтению сутры «Великое творение». В день Хуэйз-му зачитывала два цзюаня (свитка).

В монастыре была зала для чтения сутр, основанная наставником Хуэй-чжао. Являясь на поклон к наставнику, Хуэй-му видела в северо-восточной части залы шрамана в черной одежде. От шрамана исходило золотое сияние, и ногами он не касался земли.

Бывало, Хуэй-му зачитывала сутру и ночью, во время сна. Однажды во сне она перенеслась на запад и увидела пруд для омовений, наполненный цветами лотоса. Возродившиеся люди сидели рядами на тех цветах. Там был один большой все еще пустующий цветок лотоса. Хуэй-му хотела сесть на этот цветок, принялась тянуть его к себе. И тут в забытьи стала читать сутру голосом чистым и звонким. Мать подумала, что дочь мучают кошмары, встала и разбудила ее.