Предатель при Каменном дворе

Им нужно было работать над управлением изменений облика. Их лица все еще менялись, а они даже не осознавали это. У некоторых были рыжие волосы, когда они злились, или они принимали облик того, с кем бились. Но предложение Рандсона натолкнуло ее на размышления. Имитаторов традиционно использовали в шпионаже и придворных интригах, но способность менять облик могла пригодиться и в бою. Может, Джессамин могла развить идею Рандсона дальше. Она прикажет солдатам поискать на полях вокруг порта Эшера мертвых обсидианцев. Они смогут изучить лица трупов и украсть их форму для следующего боя. Обсидианцев на поле боя будут ждать призраки старых товарищей.

Джессамин повернулась направо, чтобы поделиться идеей с Эмиром, а потом вспомнила, что он ушел к старшему брату в штабе имперской армии ночь назад. Удивительно, как быстро она начала полагаться на его присутствие. Но он был теперь не единственным верным воином в ее свите.

— Девид, — позвала она достаточно громко, чтобы слышали и аристократы, и Таланты неподалеку. — Думаю, эти хорошие ребята готовы для еще одного боя, что скажешь?

— Да, моя принцесса. У них отличный прогресс. Когда обсидианцы нападут в следующий раз…

— Нет, я не буду ждать Обсидиан в этот раз, — Джессамин посмотрела на восток, где армия Обсидиана все еще управляла большими участками ее земли. — Думаю, нам пора принести бой к ним.

Девид прошел к ней, его быстрые движения выдавали его восторг.

— Принцесса?

Аристократы внимательно слушали, готовые нести ее слова в порт Эшер, в Кристальную гавань и по всей империи. Пятые Таланты тоже слушали, обращаясь к ней за приказами и вдохновением. Она давала это им, какое решение ни примет насчет них позже.

— Я хочу ударить по армии Обсидиана и заставить их отдать часть территории, которую они украли. Я устала реагировать. Теперь мы будем биться на моих условиях.

Глава четырнадцатая

Мика и другие приблизились к вратам Чистого города в полдень. Каменные стены вокруг города резко поднимались над землей и реками, словно горы. Черные флаги с белыми башнями развевались на стенах. Копья торчали над стенами, стража города выглядывала врагов из других земель и среди своих людей. Армия Виндфаста еще не добиралась вверх по реке Брим, чтобы угрожать столице, но обсидианцы были готовы.

Мика сжимала поводья в белых ладошках, пока они приближались, не позволяя нервам проявиться. Она имела право въехать в город, хоть ее страх и пытался пробиться. Леди Карис ден Элвин тут были рады.

Мика убрала белые волосы с лица. Она постаралась изобразить леди Карис, основываясь на рисунках, которые собрал Тибер, и описании принца Оуэна. Настоящая Карис не была в Чистом городе с детства, и Мика надеялась, что не будет важно, если она не изобразила все детали верно. Карис выглядела мило, но она не была красоткой, как выдуманная леди Ровена, которую Мика играла в круизе в гавани в прошлом году. Карис болела, всю жизнь была меньшего размера, чем должна быть. Ее волосы ниспадали ниже плеч прямым занавесом, им не хватало чувственных волн, которые любили многие леди тут. Ее брови были темными для ее лица, и у нее были бледно-голубые глаза.

— Она всегда казалась отстраненной, словно смотрела на море, — сказал принц Оуэн, пока Мика тренировала облик со своими тремя спутниками в трюме баржи с зерном. — Даже когда была в здании.

Мика постаралась придать голубизне своих глаз мечтательность, добавив серые прожилки, смягчив границы радужек. Это отличалось от яркого образа принцессы Джессамин.

— Она любила читать, — добавил Тибер. — Другой мимик сказала, что она постоянно читала.

Мика кивнула, сделав ладони тонкими, словно она не держала ничего тяжелее книги.

— Похоже, — сказал принц Оуэн. — Хотя когда мимик заняла ее место, она стала читать не эпическую поэзию, а истории мира.

— Она не могла устоять, — Тибер печально улыбнулся от упоминания погибшего товарища, заерзал на мешках с зерном. — Нам было сложно получить редкие книги Обсидиана. Поэзия ее не интересовала.

— Я не сразу заметил изменения в ее вкусах, — Оуэн скривился. — А стоило понять раньше.

Детали, которые Мике нужны были для роли, медленно прояснялись. Она расхаживала между Тибером и Калебом, пытаясь привыкнуть к хрупкости этой леди, но придвинулась ближе к принцу Оуэну, надеясь узнать больше, пока он был общительным.

— Леди Карис была поэтессой?

— Начинающей, сказала бы она, — ответил принц Оуэн. — Ей не хватало уверенности в своих способностях.

— А когда вы были вместе? — спросила Мика. — Вы проявляли чувства на людях или пытались скрыть любовь?

— Моя симпатия к леди Карис не была тайной, — сказал принц Оуэн. — Но мы не любили друг друга.

Калеб поднял голову, перестав точить нож, который готовил для сбривания бороды.

— Даже когда она была настоящей?

— Леди Карис была наименее скучной из всех дочерей лорда Элвина. Нам нравилось гулять по саду, когда она была в состоянии делать это, но наши чувства были платоничными.

Мика исказила морщинки на лбу, пытаясь понять, как хмурилась Карис.

— Но вы сидели у ее кровати и… собирались жениться на ней, да?