Предатели

Вскоре Люшкова перевезли на самолете в Токио. В японской столице его вначале передали в распоряжение специального отдела безопасности Министерства внутренних дел, а затем вновь вернули военным разведчикам. Для уединенного и безопасного проживания ему был выделен небольшой особняк в токийском районе Кудан. Допросы Люшкова продолжились. Теперь их вели сотрудники специальной группы, состоявшей из представителей военной разведки и иностранного отдела МВД (главным образом специалистов по Советскому Союзу). В дальнейшем эту группу в донесениях японского разведывательного сообщества стали именовать «конторой Кудан», по месту ее постоянного нахождения[28].

Представленные Люшковым сведения позволили руководству Японии по-иному взглянуть на своего западного соседа. Сведения Люшкова о том, что Советский Союз намерен дождаться момента, когда Япония истощит свои силы в войне с Китаем, а затем осуществить на нее нападение, во многом изменили внешнеполитические и военные планы Японии.

После того как Люшков был переброшен в Токио, начальник восьмого отдела Кояма Ясуо решил использовать его для активизации антисоветской пропаганды. Его назначили старшим консультантом в совершенно секретном отделе, который занимался пропагандой, разведкой и психологической войной против СССР. «В ноябре 1937 г. было утверждено распределение обязанностей между управлениями центрального аппарата императорской армии в военное время. В соответствии с этим распределением «ведение пропаганды, организация подрывных действий и контрразведка возлагаются в основном на начальника второго отдела с привлечением в необходимых случаях к выполнению этих функций начальника восьмого отдела, начальника управления информации и других работников». Таким образом, ведение пропаганды возлагалось на Кояму.

Восьмой отдел составил проект пропагандистских мероприятий, а организация их проведения была возложена на управление информации военного министерства. В этом управлении имелся отдел планирования, который также составлял различные планы пропагандистских мероприятий. Однако в случае с Люшковым эти планы были разработаны восьмым отделом, а выполнялись они управлением информации, поскольку Кояма рассчитывал использовать бегство Люшкова в целях развертывания антисоветской пропаганды в международном масштабе.

Отдел планирования управления информации принял предложения Коямы и приступил к их реализации. 1 июля японским корреспондентам, аккредитованным в пресс-клубе военного министерства, была передана информация о бегстве Люшкова. Одновременно эта же информация была распространена иностранными телеграфными агентствами Ассошиэйтед пресс, Юнайтед пресс, агентством Байас, ДНБ, а также опубликована в выходящей в Японии на английском языке газете «Джапан адвертайзер». Сообщения вызвали громадный отклик. Задачей этой пропагандистской акции было показать тоталитарный характер сталинского режима, убедить всех в опасности коммунизма. Цель была достигнута. В американских и немецких газетах также появились статьи, осуждающие сталинский режим произвола и насилия»[29].

2 июля 1938 г. газета «Токио Асахи Синбун» опубликовала сообщение о том, что 13 июня в 5 часов 30 минут в районе Хунчунского полицейского отряда на маньчжурско-советской границе в провинции Узяндао два сотрудника маньчжурской полиции Хван Ду-син и Ким Ен-ден задержали неизвестного человека, одетого по-европейски.

Полицейские корейцы дополнили это сообщение, рассказав, что, закончив обход вверенного им участка, они возвращались в штаб полицейского отряда, откуда должна заступить новая смена. В метрах пятнадцати с передней стороны от штаба полицейского отряда они заметили блуждающего джентльмена в европейском костюме. Они поняли, что это необыкновенная личность. Полицейский Ким Чан-Чи немедленно направился в штаб полицейского отряда, чтобы доложить о нарушении границы, двое других, пользуясь утренним туманом подкрались к джентльмену, держа винтовку наготове. На расстоянии 5 метров они спросили, кто он такой. Неизвестный выговаривал непонятные русские слова. Вынул из-за пазухи 2 револьвера и бросил их. Затем он показал чувство покорности, высоко поднимая вверх обе руки. Немедленно его привели в наблюдательный пункт, где в результате строгого допроса неизвестный с полным самообладанием показал, что он есть начальник Управления НКВД по Дальневосточному краю, комиссар государственной безопасности Люшков. Это всех сильно поразило.

Сообщалось, что в момент ареста Люшков был одет в установленную форму, брюки для верховой езды с красным кантом и сапоги. Сверху он носил обыкновенное пальто и кепку чайного цвета. Выглядел как обыкновенный человек.