Предательство. Последние дни 2011 года

Пройдя на кухню, он положил коробку конфет на стол.

— Пусть моя нога будет счастливой для этого дома. Пусть, Таня, очаг этого дома несет всем тепло и свет, а рядом будут друзья.

— Спасибо, Юра. Нам всем не хватает общения. Надеюсь, что дом поможет решить эту проблему. Мне так приятно, что ты помнишь наши тбилисские традиции. Я все думала, скажешь ли ты о ноге.

— Как можно забыть наши традиции, в них наша память.

— Юра, ты не отвлекайся, доставай пузыри, а то нечаянно забудешь мне их вручить, повезешь обратно, — вступил в разговор Сергей Георгиевич.

— Ты свое упустишь? И я в это должен поверить? — задавая вопрос, Юрий Михайлович стал доставать из пакета бутылки с вином. — Я знаю, что у тебя много достойных бутылок вин, но я привез новые вина чилийского производства. Их раньше не было в продаже. Я попробовал, и мне они понравились.

— Да, стали появляться чилийские и аргентинские вина. Есть достойные вина, которые по качеству не уступают французским, но значительно дешевле. Пойдем, я покажу тебе дом, комнату, в которой ты можешь расположиться, — предложил Сергей Георгиевич.

Поздно вечером, когда они остались одни на веранде и смотрели на темное звездное небо, Юрий Михайлович неожиданно сказал:

— Жаль, что детство ушло, какое хорошее время было.

Сергей Георгиевич улыбнулся, очевидно, что-то вспомнил.

— Давай, Юра, выпьем за то прекрасное время, и школу, и университет. А помнишь, как мы Эмму посадили на гардероб? — неожиданно спросил Сергей Георгиевич.

— В каком классе это было?

— По-моему, это было в девятом классе, — приблизительно определил Сергей Георгиевич. — Точно не помню, но в тот день мы собрались после уроков у Кетино, был еще Грант.

— Разве Грант в девятом классе учился с нами? Мне кажется, это было в восьмом классе, — уточнил Юрий Михайлович. — Только не помню, за что мы ее наказали?

— Мы все после уроков зашли к Кетино. Она пошла готовить кофе и бутерброды, а Эмма была в плохом настроении и все время нудила, что ей надо домой, на музыку, а сама не уходила. Тогда и посадили ее на гардероб, чтоб меньше ныла.

— Точно, она боялась соскочить и сидела до прихода Кетино, — с радостью вспомнил Юрий Михайлович.

— Лучше вспомни, что потом Кетино сделала с нами, как мы от нее бегали по дому.

— И по очереди забегали на кухню и делали глоток кофе и откусывали бутерброд. Если не ошибаюсь, Грант даже поперхнулся.