Предательство. Последние дни 2011 года

Референдум о восстановлении независимости Грузии был назначен на 31 марта 1991 года. Еще до референдума Гамсахурдия заявлял, что тому, кто проголосует против независимости, будет отказано в гражданстве в независимой Грузии. Явка на референдуме составила более девяноста процентов, из которых более девяноста восьми процентов проголосовали за восстановление государственной независимости Грузии. Это был страх, целенаправленно нагнетаемый националистами, звиадистами, как их называли русскоговорящие и грузины, которые были категорически против него. Русскоговорящие, а к ним относили всех, кроме этнических грузин, восприняли слова Звиада Гамсахурдии очень серьезно. Каждая его реплика осуждалась русскоговорящими, пытающими понять, что и когда им угрожает.

Кетино, в разговорах с Сергеем и Таней, пыталась убедить их, что Гамсахурдия вырос в семье интеллигентов, он воспитан на традициях демократии.

— Какой демократии? Откуда он ее взял? — раздраженно спросил Сергей у Кетино, которая, перед тем как пойти на очередной митинг звиадистов, зашла к ним, чтобы поддержать и успокоить их. — Он боролся против советского строя, но пользовался славой своего отца, что служило ему охранной грамотой.

— Его репрессировали, он сидел, — возразила Кетино.

— Сидели и по-другому сидели другие его соратники. Ты это знаешь, давай не будем спорить на эту тему. Бороться с советским строем и быть демократом — это разные вещи. Какой государственный деятель, будучи демократом, может позволить себе сказать: «Осетинский народ — это мусор, который надо вымести через Рокский туннель. Мы пойдем по Осетии, и пусть осетины либо покорятся и станут грузинами, либо, если они так любят русских, уходят из Грузии в Россию».

— Не придирайся к словам. Может, это он сказал в иной интерпретации. Но ты не можешь отрицать, что референдум был проведен на уровне. Для ясности бюллетени были напечатаны на всех языках народов, которые проживают на территории Грузии.

Сергей Георгиевич укоризненно посмотрел на Кетино.

— На всех языках на одном бюллетене или бюллетени на разных языках?

— Какая разница? — удивилась Кетино.

— Простая. Возьми бюллетени на армянском или азербайджанском языках, к примеру, преподносятся как достижение демократии. А что стоит за этим? Есть возможность четко проследить, как голосуют русские, армяне, азербайджанцы, осетины. Посмотри на результат голосования и станет ясно, какой народ следует выдавливать из Грузии. Вот и вся демократия. Народ это понял, раскусил, поэтому голосовали так, как нужно.