Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР

Но эпоха Горбачева уже подходила к концу. Не исключено, что как раз после заключения договора СНВ теневые режиссеры сочли — он выполнил все что мог. Пора уступать место другим. Михаил Сергеевич еще председательствовал в Ново-Огарево, был опубликован очередной проект договора о «Союзе суверенных государств». Его подписание назначили на 20 августа. Хотя это было лишь «мыльным пузырем». Подписать союзный договор соглашались всего 3 республики, РСФСР, Казахстан и Узбекистан. Да и они, очевидно, нашли бы новые зацепки для отказа (как впоследствии и произошло). Но Горбачев удовлетворился и отправился отдохнуть в Крым. И тут-то разыгрался «путч ГКЧП».

По запущенной в обиход версии, Михаила Сергеевича «изолировали» в его крымской резиденции в Форосе, отключили ему связь. 19 августа по радио и телевидению стали передавать «Обращение к советскому народу», что президент не может выполнять свои обязанности по состоянию здоровья, его полномочия принимает на себя Янаев. Сообщалось, что «в целях преодоления глубокого и всестороннего кризиса» в ряде местностей вводится чрезвычайное положение, создается Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП) в составе Янаева, Павлова, председателя КГБ Крючкова, министров обороны Язова и внутренних дел Пуго, первого заместителя председателя Совета обороны Бакланова, председателя Крестьянского союза Стародубцева, президента Ассоциации государственных предприятий Тизякова.

Не вошли в состав ГКЧП, но активно подключились к нему главнокомандующий Сухопутными войсками Варенников, председатель Верховного Совета СССР Лукьянов, член Политбюро Шенин, руководитель аппарата Горбачева Болдин, его военный советник Ахромеев. Приостанавливалась деятельность всех политических партий, общественных организаций, запрещались митинги, демонстрации и забастовки, прекращалась трансляция всех телеканалов и радиостанций, выпуск всех газет, кроме центральных. В Москву были введены войска, заняли ключевые объекты, оцепили центр города.

Но Павлов впоследствии проговорился, что Горбачев «был в курсе всего происходящего». В своих показаниях это подтвердили и другие предводители «мятежа» [86]. Улетая в Крым, Михаил Сергеевич напутствовал Янаева фразой: «При необходимости, действуй решительно, но без крови» [137]. 20 лет спустя, в 2011 г. на пресс-конференции в агентстве «Интерфакс» сам Горбачев тоже сознался, что знал обо всем. Генерал В.Г. Медведев, начальник личной охраны президента, вспоминал, как 18 августа, накануне «путча», к Михаилу Сергеевичу приезжали в Форос «мятежники» Болдин, Варенников, Шенин, Бакланов, беседовали, «прощаясь, обменялись рукопожатиями». А 19 августа, когда «переворот» уже произошел, «даже душевный покой президента в этот день не нарушался… Он отправился на пляж. Загорал, купался. А вечером, как обычно, в кино» [57].

Стоит добавить — расследование сразу же установило, что связь у Горбачева отключили только в жилых покоях. Сохранялись линии в домике охраны, в административном здании, и Михаил Сергеевич ими пользовался несколько раз. Сохранялись радиостанции, автомобили президента были оборудованы спутниковой связью [21]. Крючков разговорился через 10 лет, в 2001 г. В интервью итальянской газете «Corrierre della Serra» он сообщил, что делегация 18 августа звала в Москву самого Горбачева. Тот отказался, сославшись на приступ радикулита. Но действия одобрил. Только поставил условие — если будет сопротивление, сразу прекращать [70].

Эти особенности объясняют многие «загадки ГКЧП». Ельцин накануне прилетел из Казахстана в «нетранспортабельном» виде, его отвезли на дачу в Архангельском. К ней ночью выдвинулось около 50 бойцов спецназа КГБ «Альфа». Запросто могли захватить или устранить Бориса Николаевича. Но получили приказ не трогать его, только «охранять» дачу — и он свободно уехал. Чрезвычайное положение на самом деле было введено только в одном городе, в Москве. Но войска начали вводить в город в 9.30. Через полчаса после того, как Ельцин благополучно прибыл в Белый Дом. Телефоны отключены не были. Лидеры оппозиции свободно связывались с единомышленниками.

Войска в центре Москвы просто встали на указанных им местах. Оцепление не останавливало пешеходов, они толпами проходили куда хотели, митинговали рядом с солдатами. Военные заняли Центральный телеграф, прекратив его работу. Но телетайп продолжал действовать, передавая информацию, в том числе из Белого Дома. Телестудии и радиостанции перешли на центральное вещание. Но продолжала работу радиостанция «Эхо Москвы», про нее «забыли». Новости передавала и «Би-би-си», а транзисторные приемники имелись почти у каждого.