Предчувствие чуда

– Ему нужен свежий воздух! – крикнула Барбара. Марина хотела было заметить, что свежим местный воздух назвать трудно, но сдержалась. Бовендеры позвали ее на пляж, и она твердо решила быть любезной. Когда Милтона попросили их отвезти, тот сказал, что выезжать нужно в шесть часов, не позже, мол, пляж, как и рынок, – исключительно утреннее мероприятие. Но Бовендеры и слышать не хотели о шести утра и заявили, что раньше девяти из дома не выйдут, иначе они будут просто никакие. В девять утра Милтон и Марина, как и было условлено, ждали у дверей квартиры, но Барбара с Джеки вышли лишь без пяти десять. «Не задался день», – подумала Марина.

– А на доске вас не укачивает? – спросила она, перекрикивая шум ветра. Они ехали быстро, об этом попросил Джеки, чтобы поскорее выбраться из машины.

– Ни капельки, – ответил он.

– Он может прокатиться даже на волне-убийце, а вот лодки не переносит, – сообщила Барбара. – Господи, он даже смотреть на лодки не в состоянии! Не может даже гулять возле порта.

– Пожалуйста, детка, не надо, – простонал Джеки.

– Извини. – Барбара отвернулась к окну.

– Зато когда сажусь за руль, никакой тошноты, – заметил Джеки.

После очередного крутого поворота Милтон резко ударил по тормозам – на дорогу выбежала мохнатая белая коза. Даже Марина, никогда не страдавшая от укачивания, чуть не рассталась с содержимым желудка. Коза так и не поняла, что была на волосок от гибели. Она лишь с легким удивлением подняла голову, понюхала асфальт и отправилась дальше по своим делам. Джеки открыл дверцу, и его стошнило.

– Я не могу пустить вас за руль, – заявил Милтон.

– Знаю, – ответил Джеки и прикрыл глаза рукой. Накануне вечером, в ресторане, Бовендеры составили список всего, что Марине нужно посмотреть в Манаусе.

– Постарайтесь посетить местные достопримечательности, – сказал Джеки. – Больше тут все равно нечего делать.

Они предложили съездить с ними на пляж и в Музей естественной истории. Но и туда, и туда была нужна машина. Барбара вытащила мобильный и позвонила Милтону. Его номер был в контактах.

Бовендеры приехали к ней сами. После неудачной первой встречи они выжидали почти неделю, но потом все-таки позвонили. Хотели расспросить об Андерсе, ошибочно полагая, что Марина знает о его смерти гораздо больше, чем рассказала.

– Что вам написала Анника? – Барбара придвинулась так близко, что Марина ощутила запах ее духов – смесь лаванды и лайма.

– Сообщила, что он умер от лихорадки. И что она похоронила его там же. Это все, что я знаю.

Ресторан был темный, с цементным полом и навесом из сухих пальмовых листьев над баром. В углу стояли два пинбольных автомата; они трещали и звякали, даже когда никто в них не играл.

Барбара нервно помешивала в стакане тонкой красной соломинкой.

– Наверняка из джунглей практически невозможно перевезти тело в Манаус.

– Но ведь люди как-то перевозят умерших даже из более удаленных мест, – возразила Марина. – Доктор Свенсон, конечно, личность не склонная к сантиментам, но и она взглянула бы на ситуацию иначе, будь на месте Андерса ее муж. Жена Андерса хотела бы похоронить его на родине.

«Но больше всего она хотела бы, чтобы он никуда не уезжал», – мысленно добавила она.

– У Анники есть муж? – спросила Барбара.

– Если и есть, мне о нем ничего не известно.

– Вы говорили с Анникой о том, что нужно сделать с телом доктора Экмана?

Говорила в основном Барбара. Джеки был занят солеными ломтиками банана, которые в Манаусе заменяли чипсы.

– Насколько я понимаю, у нее нет телефона. Она написала письмо, а когда оно пришло в «Фогель», Андерс был мертв уже две недели. – Марина пригубила фруктовый ромовый пунш, который Джеки заказал на всех. – Она написала мистеру Фоксу.

Барбара и Джеки переглянулись.

– Мистеру Фоксу… – в один голос зловеще протянули они.

Марина поставила свой стакан на стол.

– Вы его знаете? – спросила Барбара.

– Он президент компании «Фогель», – невозмутимо пояснила Марина. – Я работаю у него.

– Он жуткий?

Марина улыбнулась. По правде говоря, она злилась на мистера Фокса. Он сдержал свое обещание и прислал в Манаус еще один телефон, несколько разных антибиотиков и столько лариама, что хватило бы на шесть месяцев. Если шеф намекал на что-то, то намек Марину не обрадовал.

– Нет, – ответила она бесстрастно, – вовсе не жуткий.

Барбара махнула рукой:

– Зря я спросила. Но вы поймите…

– Мы стараемся оберегать Аннику, – заявил Джеки, обкусывая край бананового ломтика.

Барбара энергично закивала; закачались ее длинные серьги, украшенные драгоценными камнями. К ужину она нарядилась в изумрудно-зеленый шелковый топ без рукавов. Марине подумалось, что такой красавице наверняка тяжело торчать в Манаусе, где и пойти толком некуда.

– Конечно, вы огорчены из-за смерти вашего друга. Мы и сами огорчены, но вины Анники тут нет. Просто она крайне сосредоточена на своей работе. Иначе она не может.

Похоже, здесь, в Бразилии, запросто можно погибнуть от бесчисленного множества причин, и винить будет некого, если только не свалить все на мистера Фокса.

– Я никогда и не считала ее виноватой.

Барбара была явно рада это услышать.