Предел Искушения

Порядок стал рушиться. И те, кто когда-то был избран Мелиором для выполнения своих планов, отгородились от остальных границей. Оставшиеся начали досаждать им нападениями, но они были гораздо сильнее восставших, и им не доставляло труда защитить себя, а уничтожать слабых, они считали недостойным, предоставив им возможность самим разобраться в своих заблуждениях.

Тех, кто остался непоколебим в своей вере, осталось уже не так и много, и всё равно достаточно, что бы представлять угрозу для остального мира Мелиора. Но теперь, когда его учение вновь восторжествовало, он мог отпустить их. И пусть это было временное поражение, Мелиор сделал правильные выводы и больше не собирался совершать подобных ошибок.

Он понял, что нельзя много давать, ибо смертные быстро насыщаются и начинают требовать больше. Он так же понял, что ни на секунду нельзя терять контроль, потому что смертные в состоянии сами принимать решения и порой не те, которые хотелось бы видеть Мелиору. И лишь одного он понять не мог. Почему они выбрали другой путь, ведь он им так много дал, а Создатель даже не вмешивался в происходящее.

Создатель долго не соглашался с Мелиором и не хотел забирать к себе тех, кто отделился от остального мира границей. Он считал, что они не совсем готовы к жизни в его мире, но когда он увидел, сколько зависти и злости порождает в сердцах остальных одно их присутствие, то понял, что дальнейшее пребывание бывших избранных в мире Мелиора принесёт лишь страдание и несчастье.

И однажды, когда звёзды выстроились особым порядком, и наблюдатели за небесной твердью, оповестили всех о приближении конца, мощнейший взрыв разорвал в клочья твёрдые породы. И в считанные минуты огонь и, хлынувшая в образовавшуюся пустоту вода, стёрли с лица мира даже малейшее упоминание о некогда присутствующей здесь цивилизации, вплотную приблизившейся к освобождению смертных из плена Мелиора.

Странно, но Мелиор больше не испытывал к избранным ни злости ни отвращения. Его даже чем-то манило это памятное место. Он сидел на выжженной земле и чувствовал себя победителем. Это было отдалённое чувство полного удовлетворения, но всё же, это была его маленькая победа. И победил он не ничтожных смертных, которые не достойны его внимания, а тех из них, кто осмелился бросить ему вызов. И от этого он чувствовал истинную радость. Он даже немного тосковал по тем временам, ведь это был первый достойный противник. Хотя Мелиор осознавал, что не смог сломить их веру, и даже сомнение, запущенное им в души не подействовало, но, тем не менее, его мир остался неизменным, а оставшиеся смертные снова подчинялись ему.

Мелиор даже допускал мысль, что избранные были в чём-то похожи на него. Естественно схожесть отдалённая и сила их несравнима с его силой, но они не отступились. И каждый раз, думая о своей победе, он в глубине души понимал своё поражение. Он восстановил контроль над своим миром, но не смог подчинить кучку гордых и сильных смертных. А ведь это он, Мелиор, сделал их такими. Это он, Мелиор, дал им великую власть и несметные богатства. И что он получил? Смертные предали его.

Всё это что-то напоминало Мелиору, но он никак не мог понять что!

Глава 19

Неспешно, Илья добрался до самого центра города. Центральная площадь была вымощена гладкой и серой, каменной плиткой. По одной стороне площади проходило невысокое, по пояс, белокаменное ограждение за которым открывался живописный вид на бухту, с высоты птичьего полёта. Вокруг торговые ряды, учреждения и небольшие отели. Здесь строения были не так однотипны. Здания были выше и больше, и отличались разнообразными архитектурными замыслами и изысками. На противоположной, от бухты, стороне площади, возвышалась трехъярусная колокольня, из удлиненных кверху квадратных отсеков с открытыми галереями, украшенными белокаменными узорами, а рядом древняя церковь с куполовидной крышей и высокими оконными арками. От них во все стороны тянулись плотные ряды двух и трёх этажных строений возведённых в разнообразных архитектурных стилях. Но, не смотря на внешнее различия, цветовая гамма строений была неизменна, и всё выглядело очень гармонично.

Площадь была открыта и палящее солнце, заставило его свернуть на узкую улочку, вдоль которой, как и во всём городе располагались магазинчики, и рестораны. Пройдя по улочке метров сто, и немного утомившись от однообразия заведений, он обратил внимание на открытую дверь в доме, за которой находилась мастерская художника. Перед входом были выставлены картины, на мольбертах, размещённых на специально сооружённых стеллажах.