Предел совершенства

– Какой? – спросил Ник, подвинулся ближе ко мне и лёг набок, подперев голову рукой. Я стала перебирать его тёмные от краски волосы. Помню, они были светлыми, почти белыми, и мне нравилось лохматить их пальцами. Ник вздрогнул от неожиданности и снова улыбнулся.

– Истеричкой. Плачу, потом смеюсь. Что со мной? Я не помню, кто я, кто ты… Я запуталась в прошлом, а в настоящем – ещё сильней, – честно ответила я, вытирая слёзы свободной рукой.

– Зато я знаю, кто ты, и помогу тебе вспомнить. Не надо плакать, Мелоди, – сказал Ник и прижал к себе.

У меня не нашлось ответных слов, поэтому пару минут мы молчали, изучая лица друг друга. Мне бы хотелось лежать в объятиях любимого парня целую вечность. Вдыхать сладкий аромат его гладкой кожи, забыв о внешнем мире…

– Я должен кое-что тебе рассказать… – Ник первый нарушил тишину.

– Что может быть хуже того, что я узнала сегодня?

Ник лёг на спину и уставился в белый потолок. Я вижу, что ему тяжело об этом говорить, поэтому готова принять любую правду…

– То, что мои родители отправили тебя сюда, – на одном дыхании сказал он. – Я же говорил, что ты ни в чём не виновата.

– Я помню их… Значит, мужчина в красном костюме – это твой отец? – спросила я.

Получается, та красивая женщина – его мать. Как я сразу не заметила сходства в их внешности? У Ника мамины глаза и улыбка, а форма лица ему досталась от отца. Эти люди красивы внешне, но уродливы внутри. Я помню тот властный тон и пренебрежение человеческими жизнями. Теперь понятно, почему за два года отношений Ник нас так и не познакомил… Я часто спрашивала о них, но он уходил от темы, зато я знакома с его братом. Он не слишком разговорчив и любезен, но у него добрая душа, раз он помог Нику пробраться в ЭО. Они практически не похожи внешне, но оба высокого роста и крепкого телосложения. Даже глядя на их детские фотографии, я никогда не путала братьев Миллер. Они были милыми светловолосыми ангелочками с голубыми глазами. Мечта любой девочки. Ник почти не изменился, только стал красить свои тёмно-русые волосы, чтобы не быть похожим на Дэрока. Когда мы вернёмся домой, попрошу Николаса больше не экспериментировать. Если вернёмся…

– Да, это его визитная карточка, – виновато сказал Ник, его лицо исказилось от боли. Мне захотелось спрятать его от всего мира и никогда больше никому не отдавать. – Прости, что так вышло. Я же говорил, что мои родители не самые лучшие люди на планете.

– В «Идеале» они одни из самых уважаемых людей, а это уже достижение. Не говори так о них, – я не соврала, потому что на самом деле не держу зла на его родителей. Они просто выполняют свою работу. Может, они даже не знали, что я девушка их сына. Наивная девушка…

– Я буду говорить о них так, как захочу, потому что они хотели разлучить меня с тобой. – Ник нашёл мою руку и крепко её сжал. – Я сам об этом недавно узнал, Дэрок мне рассказал. Я и подумать не мог, что они на такое способны. Они полагали, что я поверю в твоё предательство, и мне ничего не останется, кроме как вернуться в семью. Я не верил ни на секунду, я ждал тебя, мечтал о тебе и надеялся, что ты вернёшься.

– Ник, не оправдывайся. Зато я с ними познакомилась. – Моё чувство юмора возвращается. Не хочу, чтобы Ник винил себя. Нужно перевести тему. – Как думаешь, ребята сердятся на меня? Мне стыдно перед ними…

– Ты им нравишься, не говори глупостей. Они прекрасно понимают, в каком ты состоянии, – попытался убедить Ник. Почему он всегда хочет меня оправдать? Наверное, он до сих пор влюблён. – Пожалуйста, объясни, почему ты заплакала?

– Когда ты говорил про создание ЭО, я вспомнила наш с тобой последний разговор…

– Серьёзно? Я часто думал об этом, пытался понять, что сделал не так, жалел, что рассказал тебе правду…

– Ты всё правильно сделал. А я… Если бы не моё любопытство, мы бы здесь не оказались. У нас дома были дела поважнее, – сказала я, и Ник заулыбался.

– Какие дела? Например, подарить моим родителям внуков? – Ник сейчас шутит или как?

– Ты сейчас пользуешься моим нестабильным состоянием, Николас! – Ему нравится, когда я называю его полным именем, поэтому он не воспринял мою претензию всерьёз. – Я вообще-то помню, что мы жили не вместе, а раздельно. О чём ты говоришь!

– Всё к этому шло, – напомнил Ник. Раньше мы могли спорить часами и при этом умудрялись не поругаться. – Рано или поздно у нас появятся дети. Ведь так?

– Почему ты раньше не рассказал мне правду? Мы бы уже давно оказались дома, – я хотела сказать «у нас дома», но решила не задевать Ника за живое.

Он стал извиняться и говорить, что не мог рассказать из-за договора о неразглашении, что не знал, какие будут последствия. Он извинялся за то, что я так долго была здесь одна, пока он ел пиццу дома и работал в офисе. Я почти не слышала его слов, потому что наполовину спала, закинув ноги ему на живот.

– Прекрати извиняться. У нас будут дети, если ты из-за этого так переживаешь, – успокоила я Ника и перед тем как заснула, увидела его озадаченное лицо…