Предельные Чертоги

— Ладно. Возьмите, скажем, руну «ульг». Мы привыкли с ее помощью дрова разжигать. Навсикая дважды переделывала «ульг». Первый раз я заметил, что она кипятит воду в кружке с отваром. Мгновенно. Потом был учебный бой. И в меня полетел горящий клинок.

— Горящий? — восхитился Канг.

Вячеслав кивнул. И продолжил:

— «Уруз». Это силовая руна, как вам известно. Мы ее применяем в бою с противниками, защищенными панцирем. Чертишь «уруз», и пробойная мощь клинка возрастает. Так ведь?

Никто не ответил. Прописные истины, что тут обсуждать.

— Тренируемся на манекенах, — Вячеслав снова сделал глоток. — Вы помните эту террасу. Куклы, набитые соломой и одетые в доспехи. Так вот, Навсикая слегка подправила «уруз». Нож вошел в грудь манекена, вышел через голову и вернулся к ней в руку.

— Чего? — Обалдел Дженис. — Разве можно вернуть клинок с пробойной траектории?

— Нельзя, — согласился Вячеслав. — Так я думал раньше. И сместить центр тяжести в полете нельзя. Но девочка это сделала. Внесла изменения в «уруз» и объединила получившийся символ с руной возврата.

Мастера начали переглядываться. Новая ученица Вячеслава подавала большие надежды.

— Вместе с тем, — вновь заговорил Вячеслав, — девочка не готова к реальным поединкам. Она не готова убивать, сражаться за свою жизнь. Другие ученики ведут себя жестче. Бьют сильно, на поражение. Не ограничивают себя моральными установками.

— Владение клинками? — поинтересовался Канг.

— Приемлемый уровень, — ответил Вячеслав. — Ничего серьезного. И это мне не по душе. Вы знаете, что исход поединка решают не только руны. Особенно — в других мирах.

— Там они вообще не работают, — буркнул Радзун.

Вячеслав покачал головой.

— Ты ошибаешься.

— В смысле?

— Я знаю одного человека, который смог обойти это правило. Он пришел на Дзуар и использовал руны в поединках с местными воинами.

— Ольгерд, — догадался Суоне.

— Да, — кивнул Вячеслав.

— Мы знаем его историю, — Нге встал и двинулся в направлении камина. Угли едва тлели, а утренний холод давал о себе знать. Взяв из стойки пару поленьев, магистр забросил их в камин и начал энергично шуровать кочергой. — Живое исключение из правил.

— Вопрос в другом. — Радзун поставил у своих ног полупустую чашку. — Способна ли она себя защитить? Однажды Посторонние придут к нам. Захотят убить Навсикаю. Или взять под контроль. Если девочка не готова к бою с обычным противиком, как она справится с Посторонним?

— Сейчас — никак, — согласился Вячеслав.

— О том и речь, — продолжил Радзун. — Обучение нужно форсировать. Сделать основной упор на рукопашный бой. Развить качества, необходимые воину. Смелость, решительность, выносливость.

— Ей придется убивать, — добавил Дженис. — Твоя задача — вколотить в нее это понимание.

Вячеслав хмыкнул.

— Вколотить можно гвоздь. Человек движется по определенному пути. Задача Наставника — показать путь. Но мы не должны заставлять. И уж тем более — вколачивать.

— Не придирайся к словам, — отмахнулся Дженис. — Все это — вопросы формы. Я говорю о содержании. Нельзя быть эффективным в бою, если ты не готов нанести последний удар.

Сухие поленья быстро занялись. Комната наполнилась приятным потрескиванием.

— Девочку должен учить Ольгерд, — вдруг произнес Вячеслав. — Я не уверен, что смогу ее подготовить должным образом.

Братья Круга уставились на Вячеслава.

— Ты обучил Ольгерда всему, что он знает, — напомнил Нге. — Разве нет?

— Не всему, — покачал головой Вячеслав. — С Посторонними он научился справляться без моей помощи. С дзуарскими бойцами — тоже. Ольгерд серьезно опередил меня в развитии. Он лучший из нас.

Суоне откашлялся:

— Так пусть учит. У Ольгерда нет учеников, но есть Знание-на-Перекрестках. Самое время применить свои навыки.

— Он отказался, — тихо произнес Вячеслав.

— Отказался от ученика? — Дженис замер с чашкой, поднесенной ко рту. — Ты серьезно?

— Вполне.

— Мы слишком многое ему позволяем, — буркнул Радзун. — Наставники не женятся, не заводят детей и не отказываются от учеников.

— И не убивают своих, — вырвалось у Джениса.

Вячеслав в упор посмотрел на длиннорукого мастера. Татуированный череп Джениса как всегда был гладко выбрит, а длинная коса с утяжелителем почти касалась пола.

— Мы договорились не вспоминать об этом, — процедил Вячеслав. — Враг мог вселиться в любого из нас. Никто не застрахован от этого. Если Посторонний явится на террасы и влезет в твою глупую голову, Дженис, что ты будешь делать? Расправляться с нами, как я полагаю.

Дженис вскочил. В глазах мастера полыхнул огонь, но за катарами он так и не потянулся. Сжатые кулаки — вот и все.

— Сядь, — велел магистр.

Дженис, успокоившись, опустился на прежнее место. Таких вспышек раньше за ним не наблюдалось.

— Приношу свои извинения, — голос мастера Джениса звучал глухо. Глаза опущены в пол. — Я погорячился.

— Я тоже, — признал Вячеслав. — Не стоит забывать, что мы братья по оружию.

— И по духу, — напомнил Нге, — что немаловажно.

В соседней комнате, служившей магистру кухней, закипел чайник. Там располагался второй очаг, используемый для приготовления пищи.

— Кому еще отвара? — спросил Нге.