Предиктор с Зеи. Том 2

Ещё раз покосившись на ненавистную рыбу, её Пошлый, едва не утонувший в детстве, терпеть не мог, покосился на дорогу, никак не желавшую явить ему телеги и, пробурчав себе под нос нелестные слова, характеризовавшие всё вокруг крайне непочтительно, принялся расхаживать перед воротами, грея себя мыслью о кружке горячего вина, которую он затребует, едва переступив порог местной харчевни, пожалуй единственной в поселении, хранившей в своём названии память о прошлой жизни.

– Какие люди!

Раздавшейся за его спиной голос заставил мечтателя подпрыгнуть о неожиданности.

– А, это ты, Едис, – шмыгнув носом, Пошлый, которого приветствие старого знакомого застало как раз на моменте первого глотка – самого важного в процессе отдыха, недовольно поморщился: – Что? Не сгнил ещё? Смотри – в этом болоте оно быстро.

– Не дождёшься, – рассмеявшись, Едис, подойдя к Пошлому, хлопнул того по плечу: – Каким ветром тебя к нам занесло? Неужто, – он игриво ткнул его в бок: – Решил на старости лет привычкам изменить? Рыбки захотел?

– Ветром, говоришь, каким? – Понюхав плечо, то самое место куда опустилась рука Едиса, Пошлый демонстративно сморщился: – Холодным, блин. Ветром. Ледяным, можно сказать.

– Даже так? – Улыбка медленно сползла с лица Едиса: – Не, Пошлый. Так своему ветру и передай. В завязке я. Окончательно. Понял? – Отступив на шаг, он указал на дорогу, откуда послышался скрип колёс: – Иди. До Портала по ней доберёшься.

– Меня Мороз цену на рыбу послал узнать, – покачал головой Пошлый: – Может прикупить хочет, не знаю. Так что – извини, я здесь побуду.

– Я ему к чему? – Поняв, что от посланца своего бывшего командира так легко не отделаться, Едис нахмурился, складывая руки на груди: – Он же знает – отошёл я от дел.

– Давай… – пошлый покосился на наконец появившиеся телеги и вздохнул, представив, как следующий час, а то и больше, он будет копаться в скользких, омерзительных как на вид, так и запах, тушах: – Давай вечерком. В вашем этом, – пошевелил он пальцами: – В Сыр и Масло, посидим. Выпьем, дела старые вспомним, душой отмякнем.

– Не Сыр и Масло, а в Как Сыр в Масле, не путай, мы свои традиции чтим, – погрозил ему пальцем Едис и, повернувшись к посланнику Мороза спиной, зашагал в сторону приближавшихся телег.

– Чтят они, ага, – пробурчал ему в спину Пошлый, косясь на синий диск: – Все б так чтили, может и не послал бы меня он сюда.

Ещё раз вздохнув и на ходу вытаскивая из-за пояса толстые перчатки, он направился к телегам, с первым же шагом погружаясь в облако так нелюбимого им запаха.

Интерьер харчевни «Как сыр в масле» действительно хранил в себе память о прежних временах, когда его название точно соответствовало профилю селения. Так, стены были выдержанны в сырно-жёлтых тонах, плавно менявшихся от пронзительной, почти белой, солнечной желтизны, он переходил в теплые янтарные тона, в свою очередь сменявшихся тёмными, почти багровыми оттенками. Не уступал стенам и прочий антураж. Столы здесь были в виде сырных голов, поставленных друг на друга, стулья походили на оплавленные куски масла, с выемками для сиденья, а ещё здесь было полно картин, изображавших, конечно же мышей, всеми и самыми разными способами, наслаждавшихся и сыром и маслом. На полотнах, толстые, пушистые и очень симпатичные зверьки ели сыр, засыпая прямо в проделанных ими же дырках, катались на санках по масляным склонам, наслаждались фондю, пили вино, закусывая сыром и…и что только они не делали, волей художников оказавшись в этом подобии мышиного рая.

Пошлый, оказавшись внутри, замер, обводя внимательным взглядом помещение. Так он проделывал каждый раз, когда оказывался в этой харчевне – ему, непосредственному участнику тех событий, было приятно видеть, этот, сохранившийся без изменений, кусочек прошлого. Того самого, к изменению которого была приложена и его рука.

Довольно крякнув – всё здесь было по-прежнему, он, кивнув бармену, поверх белой рубашки которого был накинут пронзительно жёлтый фартук, показал ему два пальца, предварительно ткнув ими в сторону светлой стены. Дождавшись кивка и снова довольно крякнув – традиции заведения так же остались неизменными, он прошёл вглубь заведения, остановив свой выбор на столике у стены, над которым висело полотно с мышами, жарившими сыр на костре. Окинув картину взглядом и улыбнувшись любимому персонажу – тощему мышонку, на палочке которого исходил каплями особо крупный кусок сыра, Пошлый уселся за стол, на котором уже стояли две кружки светлого и небольшая тарелка с солёной, копчёной и сушёной рыбой. Кивнув официанту и страдальчески сморщившись, рыба не входила в перечень его любимых блюд, он, отодвинув вторую кружку на дальний край стола, пригубил пиво, настраиваясь на долгое ожидание – но Едис и тут сумел его удивить, материализовавшись за столом одновременно со стуком кружки, опустившейся на столешницу.

– А ты мастерства не растерял, – пододвинул к нему тарелку с рыбой Пошлый: – Как в старые добрые времена – хоп, и возник. Из пустоты прямо.

– Дык, – отпив пива, Едис выцепил с тарелки сушёный хвостик: – Старый конь – сам знаешь.