Предначертание. Том II

–А ты всё ерничаешь, – не впечатлилась моими ироническими замечаниями мама, – давно бы уже извинилась бы перед Симкой и ерундой не страдала. Небось, стыдно тебе за свои выходки, вот и не звонишь ей. Рина, десять лет прошло, уже всё в муку перемололось… Набери Симу, поздравь ее, всё-таки такой повод, что тебе, трудно? Я уверена, она будет очень рада тебя услышать!

–Да сдались Симке мои поздравления! – отмахнулась я, – не собираюсь я ей звонить, не хочу и всё на этом. Придумаешь мне тоже! Может, мне еще для полной коллекции Маркелову позвонить? Или он, наконец, осмелился на каминг-аут и больше никому не морочит голову?

–Опять ты за свое! – в сердцах воскликнула мама, – тебе самой не надоело эти глупости повторять? У Игоря уже двое детей родилось, а ты ему всё не ту ориентацию приписываешь! Не смешно уже, Рина!

–Да, тут ты права, скорее печально, – согласилась я, – не завидую я его жене: мало приятного быть одновременно ширмой и инкубатором. Но, возможно, ее всё устраивает, люди разные бывают…

–Бред какой-то! – обозначила свою точку зрения мама, – видела я эту Тину – милая, скромная девочка, звезд с неба не хватает, семья для нее на первом месте, Игоря, похоже, очень любит. Не нравится мне, что Игорь так с ней официально и не зарегистрировался, но это, видимо, Ленка с Пашкой воду мутят – всё боятся, что Тина у Игоря часть имущества оттяпает.

–Да я бы на ее месте еще и компенсацию за моральный ущерб истребовала, – фыркнула я, – ладно, мам, не злись! Я всегда знала, что Игорь –гей, поэтому для меня так дико выглядит этот спектакль, только и всего. А за Симку я правда рада, но, извини, звонить ей не буду, но если для тебя это настолько важно, передай Симке мои поздравления и пожелай легкой беременности.

ГЛАВА XIX

Поговорив с мамой, я планировала сразу же отправиться в постель. За день накопилась усталость, завтра снова предстояли насыщенные рабочие будни, и я рассчитывала основательно выспаться, чтобы с утра чувствовать себя бодрой и отдохнувшей. Звонить Симке я, естественно, так и не стала, хотя мама на этом очень настаивала, и ее вполне можно было понять – лично я бы врагу не пожелала раз за разом объясняться с тетей Олей, безустанно вопрошающей, за что я до сих пор дуюсь на ее дочь. Судя по тому, что от самой Симки тете Оле и под дулом пистолета не удалось получить вразумительного ответа, моя бывшая подруга предпочитала отмалчиваться, но я прекрасно помнила, как отчаянно она в свое время старалась склеить осколки разбитой чашки и какая искренняя боль была написала на ее веснушчатом лице, когда я демонстративно отвергла ее стремления. Сейчас, повзрослев и избавившись от юношеской категоричности, я часто думала, что мне следовало честно открыть Симке истинные причины своего нежелания далее с ней общаться и, как на духу, выложить беспощадную правду, но я проявила непростительное малодушие и спрятала голову в песок. Возможно, после долгих размышлений над произошедшим Симка и без меня сообразила, что я пытаюсь порвать с прошлым, а ее всего лишь зацепило по касательной, но, несомненно, она бы предпочла не строить умозрительных гипотез, а услышать это в непосредственном диалоге, однако, я потому и решила инициировать разрыв, чтобы мучительно не подбирать слова и лишний раз не бередить саднящую рану на сердце.

Я давно уже не злилась и не обижалась на Симку: я ее не столько простила, сколько осознала, что прощать мне ее, в сущности, было и не за что. Так уж сложились обстоятельства, что по приезду в столицу мне было абсолютно некогда скучать, к тому же меня всецело поглотили набирающие обороты отношения с Джулсом, но выпади мне тогда чуть больше свободных минут, я бы, однозначно, еще долго тосковала по лучшей подруге, рядом с которой прошло мое детство и отрочество. Но на тот момент моя жизнь была до такой степени непредсказуемой и напряженной, что у меня просто не оставалось сил грустить, и я достаточно безболезненно перенесла окончание многолетней дружбы, а вот, что ощущала до последнего не верившая в подобный исход Симка, я даже не пыталась предположить. Как бы там ни было, никто из нас не нашел в себе мужества первым протянуть руку, каждый пошел своей дорогой, и я уже смирилась, что у нас больше не будет точек соприкосновения, но сегодня на меня внезапно накатила ностальгия.