Предназначение. Сын своего отца (СИ)

Переосмысление. Оно всегда даѐтся с трудом. Юноша не сразу понял, что

случилось с ним, когда он, наконец, осознал, разумом воспринял слова Мастера: «Потому

что Кор - девушка».

По дороге в Крон из Развилки Эрг выглядел задумчивым, и Хлодвиг списывал его

реакцию на неловкость: мало ли что было за месяц совместной дороги. Но Старый Рыцарь

ошибался. Мысли молодого человека были заняты Кор.

Эрга тянуло быть рядом с девушкой, потому, что общение с ней приносило покой и

радость. Достаточно было просто находиться рядом, даже не говоря ни слова. Проезжая

по городу, он уже не представлял себе, что ещѐ несколько часов назад он и не подозревал, что общение может быть и таким. И, не смотря на задумчивый вид, мысленный взор его

был светел и ясен. Лѐгкость и восторг, удивление и счастье - именно такими словами он

определил бы своѐ тогдашнее настроение.

А теперь, после пощѐчины и бегства Кор, парня грызла обида. Обида на то, что

Кор, которая его любит, видит в нѐм лишь несчастного ребѐнка, нуждающегося в жалости

и опеке. Обида на свой резкий ответ, хотя меньше всего на свете юному гордецу хотелось, чтобы его кто-то облагодетельствовал. Пусть даже любимая девушка...

Что? Эрг поймал себя на слове. Но ведь думая только о ней весь сегодняшний день, он не смел даже мечтать о чѐм-либо. И вдруг случилось нечто невообразимое... А он...

Господи, что же он натворил! Значит, причин для обиды добавилось. Вернее, для злости.

На то, что так некстати влюбился, на Отара, ранившего Кор в грудь, на Хорда, из-за

которого завертелась вся эта история, на свои неудачные попытки выяснить хоть что-то о

своѐм отце, на себя, потому что не видеть глаз девушки ещѐ труднее, чем выслушивать еѐ

оскорбительные слова...

-Господин Хлодвиг, и Вы здесь?

Клерк, который уже собирался убрать со своего стола список Посвящаемых в

рыцари, только-только переписанный начисто.

163

-Да, господин Паркер, и нижайше Вам кланяюсь. Я вижу, список уже готов?

-Естественно, господин Мастер. Я всегда добросовестно отношусь к своим

обязанностям.

Старому Рыцарю можно было и не напоминать об этой черте характера

регистратора из ведомства Лорда-военачальника. За аккуратность и исполнительность

Учитель его и уважал. И, в свою очередь, мог рассчитывать на благожелательность к себе

со стороны старого знакомого.

-Тогда я вынужден повиниться перед Вами, господин старший регистратор.

-Вы? За что же? -изумился писец.

-За свою нерасторопность, -сокрушѐнно вздохнул Учитель. -Я не успел привезти

двоих воспитанников до вчерашней ночи, и теперь вынужден просить Вас внести

дополнение в список Посвящаемых.

-Ах, как неосторожно Вы поступили, господин Хлодвиг!- разворчался секретарь,

качая головой. -Я понимаю, что и Вы, и юноши устали в дороге, но нельзя же так долго

спать! Это же надо: заботиться о внесении в список в самый последний момент!.. В голове

не укладывается такая беспечность!

Хлодвиг с видом провинившегося школьника выслушал нотации известного

буквоеда, для которого своевременное и точное оформление всевозможных бумаг давно

уже превратилось в навязчивую идею. Не переставая сыпать упрѐками, писарь, тем не

менее, уже аккуратно разложил длинный свиток и приготовил перо и чернила.

-Диктуйте, господин Хлодвиг.

-Выпускники школы рыцарского мастерства замка Расс Кор Стоун и Эрг Донито.

-Простите, господин Хлодвиг,- отложил перо Паркер.- Но я прекрасно помню, что

в документах из Расской Школы не числилось этих имѐн. Я не имею права вносить их в

список.

Штат помощников Лорда-военачальника состоял большей частью из детей

придворных, чьѐ влияние позволяло после Посвящения в рыцари оградить любимое чадо

направления в какой-нибудь отдалѐнный гарнизон. Рыцари из провинции не любили этих

модно одетых в гражданское платье чиновников, о принадлежности которых к воинству

говорили лишь парадные придворные мечи да вышитые на платье гербы. Положение, которое они занимали, позволяло им чувствовать себя олицетворением незыблемости

военной машины. Считалось, что они были, есть и будут, не смотря ни на что, так как в

любой критический момент их присутствие в столице оказывалось крайне необходимым.

Рассказывают, что кто-то из этих людей однажды цинично заявил: «Скорее высохнут

океаны, чем я надену доспехи и уеду из Крона».

Чиновник принял бумагу, но не положил еѐ на стол, а продолжал недоумѐнно

вертеть в руках.

-Ну и что, что Вам сказали составить рапорт на имя Его Сиятельства? Почему Вы

не передали его своему непосредственному начальнику, герцогу Рассу?

-Я не мог этого сделать по той причине, что описываемый факт случился вчера и на

территории, подведомственной Лорду-градоначальнику Крона.

Хорд был уверен, что чиновник будет тянуть и упираться, но доказывать свою

правоту этому напыщенному петуху он не собирался. А исполнительность и въедливость, свойственная практически всем служащим данного учреждения, позволяли надеяться, что

бумага не пропадѐт в хаосе делопроизводства.

-Так почему бы Вам, господин Хорд, не подать рапорт в ведомство Его Светлости

Лорда-градоначальника? Такие пустяки, как дорожные разбои, - его хлеб.