Впрочем. Как оказалось. Он чем-то напоминал ангела. Белокурый. Кудрявый. Юный и синеглазый. Чем не ангелок. Он открыто смотрел на меня. Честно говоря, я ожидала. Что он старше.
– Честно говоря, я ожидала. Что ты старше. Судя по голосу.
– Честно говоря, я бы не дал тебе тридцать, – он в упор разглядывал меня. И мне это стало не нравится.
– Судя по твоей ангельской внешности. Ты впервые в жизни видишь женщину, – съязвила я.
– Мне уже почти двадцать. И в школе я проходил анатомию. И знаю. Чем женщина отличается от мужчины.
– Мне уже почти тридцать. И я понятия не имею – чем.
– Падением.
– Женщина – падшая? – хохотнула я.
– Нет. Женщина падает в объятия мужчины. Парень упасть в объятия не способен. У него хороший вестибюлярный аппарат. Поэтому женщина так нуждается в защитнике.
– Ты очень глуп, – от всей души сказала я ему.
И он не обиделся. Мне понравилось. Что он не умеет обижаться.
– Мне нравится быть глупым. Им многое прощается.
А потом мы пили с ним крепкий кофе. Это был самый вкусный из всех, которые я когда-либо пробовала. Горечь в перемежку со сладкой мятой.
– Пожалуй, я бы вышла за тебя замуж только ради твоего кофе, – улыбнулась я. – А еще потому. Что ты глуп. И не скрываешь этого.
– А я бы женился на тебе только потому. Что ты умеешь ценить этот вкус. А еще потому. Что ты умна. Но когда надо. Можешь это скрыть.
У нас явно не было тем для разговоров. К тому же он догадывался, кто я. И я понимала, кто он. Но мы успешно делали вид, что ничего не знаем друг о друге. Хотя если бы это было действительно так. Мы бы спросили об этом. Но мы молчали. И с наслаждением пили крепкий кофе с запахом сладкой мяты.
– А откуда эта песенка, – наконец нарушил он молчание. – Про розовощекого ангела?
– Это любимая песенка моей мамы. Она всю жизнь верила, что когда-нибудь с ним встретится.
– Ты тоже в это веришь?
– Это тебе не обязательно знать. А я знаю больше своей мамы. Я знаю. Что с ним можно никогда и не встретиться. Но это не значит, что его не стоит ждать…
Мой сегодняшний «ангел» посмотрел на меня своими синими глазами. Удивительно посмотрел. Я редко встречала такие взгляды. Это был мой взгляд. Взгляд. Который не поверхностно приказается к ресницам. К лицу. Этот взгляд проникает внутрь глаз. И путешествует по всему телу. Вызывая теплоту и нежность. Как мне был знаком этот взгляд! Это была минута взаимопонимания. Взаимовыручки. Взаимолюбви. И я это оценила. Я была уже уверена на все сто. Что этот парень мой соратник по древней Элладе. И я ошиблась…
Мы сидели на диване. И обжигались горячим кофе. Я пила его медленно. Тщательно дула на чашечку. И сосредоточила все свои вкусовые рефлексы на эту церемонию. Только бы оттянуть время.
Он слегка прикоснулся к моему плечу. И я вздрогнула. Но не от неожиданности. А именно от того, что каждую секунду со страхом ждала этого. И от страха я выронила чашечку. Оставшийся кофе коричневыми струйками растекся по светлому покрывалу. Я испуганно взглянула на своего придуманного ангела. И он по-ангельски мне улыбнулся. И мое сердце перестало биться. Мне показалось, что оно выпрыгнуло из грудной клетки. И покинуло меня. И убежало туда. Где есть изумрудно-зеленый островок, на котором выжили посреди хаоса и смерти только двое.
Мое сердце не хотело оставаться в этом доме. Где нет любви. Где есть только желание полюбить. И я закрыла глаза. И старалась думать о другом. Даже умудрилась читать про себя стихи из школьной программы. Только бы не лгать самой себе. Только бы не лгать этому парню. Которого я бы никогда не смогла полюбить. Только бы не прислушиваться к его дыханию и нежности его горячих рук. И сквозь строчки стихов из школьной программы прозвучала вполне логичная мысль.
Бежать. Бежать – и как можно скорее. Я не достойна сестер и братьев Эллады. Я живу в другое время. И на другой земле. Где не доступны ни радость. Ни наслаждение. Ни счастье.
И вдруг. Внезапно. Словно принесенное через распахнутую ветром форточку. Я почувствовала вновь очень горький. Очень шоколадный. Вперемежку со сладкой мятой. Запах кофе. И я уткнулась носом в расплывшеесе на покрывале кофейное пятно. И часто задышала. И вновь предала своего единственного парня. Который мне когда-то приснился. С которым мы сумели выжить на единственном во Вселенной островке земли. И которого. Я как и мать. Ждала всю жизнь.
И я вновь предала его. Братья и сестры древней Эллады бросали в меня грозди спелого янтаря. И Афродита щурила свои неверные большие глаза. И набрав полные ладони прозрачной воды, брызгала ею мне прямо в лицо. И морская ракушка шептала мне радость. И блаженство. И счастье… И я вновь поддалась искушению…
А потом меня поглотило равнодушие и необъяснимая тоска. Я расплачивалась за свои слабости. Мне было скучно. Я была пуста. Какой-то неприятный осадок от кофе першил в моем горле. И мне постоянно хотелось откашляться. Но не было сил. И я подумала, что у этой любви было единственное достоинство. Запах горького кофе вперемежку со сладкой мятой. На светлом покрывале…
Он сидел у моих ног. Положив голову на мои колени. Он меня страшно радражал.