Предприятие Рембрандта. Мастерская и рынок

Я упомянула творческий метод Яна Брейгеля для того, чтобы выйти за рамки простой рецептивной теории, к которой прибегают при обсуждении концепции «грубой» и «гладкой» манеры, и вместо этого обратиться к проблеме создания живописной ценности, занимавшей и Рембрандта. Однако я надеюсь продемонстрировать в пределах этой схемы отличие Рембрандта от Брейгеля, а для этого подробно остановлюсь на единственном произведении, при создании которого Рембрандт, пожалуй, заимствовал метод Брейгеля (ил. 8)

. Офорт с изображением раковины – единственный известный нам пример натюрморта в чистом виде, без человеческих фигур, выполненный рукой Рембрандта. (K тому же Рембрандт, по-видимому, не одобрял увлечения своих учеников, проявлявших способности к натюрморту[37]

.) Раковина Рембрандта напоминает нам о Яне Брейгеле, который часто изображал раковины, лежащие около привычной для его картин вазы с цветами. Изображая раковину, Рембрандт обращается к объекту, который очаровывал коллекционеров, поскольку раковины в ту пору воспринимались как особые создания, занимавшие пограничное положение между произведениями искусства и «природными объектами». Раковина слыла образцом природного искусства, искусства Природы, берущей на себя роль художника. Иными словами, перед нами Природа, создающая нечто, своим обликом весьма напоминающее творение рук человеческих. (Подобное восхищение испытываем и мы, принося домой с пляжа раковину или прибитый волнами к берегу древесный корень: мы кладем их на полку и любуемся ими, словно созданием искусного художника[38]

.) Однако, в отличие от раковин и цветов Брейгеля, раковина Рембрандта не стремится к иллюзорности. Ценность гравированной раковины Рембрандта отлична от других видов ценности и не связана с ними.

Изображая раковину – что довольно необычно – в технике офорта, то есть передавая ее бледные цвета, ее изогнутую, блестящую поверхность с помощью черных линий (и точек) на белой плоскости бумажного листа, Рембрандт сознательно привлекает внимание зрителя к различию между веществом, из которого она создана, и ее визуальным образом, а также между обликом и ценностью предмета, с одной стороны, и обликом и ценностью образа, с другой[39]

. Рембрандт сам был коллекционером, и эта раковина, весьма вероятно, принадлежала ему. Однако, гравируя ее в технике офорта, и сделав это не единожды, а создав три последовательных состояния гравюры, он обнаружил не интерес к естествознанию, не радость обладания редким, дорогим предметом, не пристрастие к изящным материалам (все известные оттиски этой гравюры выполнены на обычной бумаге), но скорее вкус к репрезентации. Собственными руками в своей мастерской он преобразил и размножил раковину из своего собрания так, что теперь ее можно было приобрести на рынке в немалом количестве экземпляров как достойное коллекционирования произведение Рембрандта. Важно, что Рембрандт подписывал и датировал все состояния офорта, запечатлевшего раковину, начиная с самого первого.

Офорт с раковиной представляет собой особенно яркий пример того, как Рембрандт утверждал ценность репрезентации, избегая ценностей иного рода, которыми стремился наделить свои картины Брейгель. Офорт с изображением раковины, конечно, представляет собой особый случай, фактически – контрпример сочетания избранного сюжета и избранной техники. Закономерен вопрос: какие ценности утверждает Рембрандт в своих картинах? В чем заключается природа создаваемой им живописной, художественной ценности?