Предрассветный час

«Меня в этом городе называли Фелис Блок, а мое настоящее имя – не вашего ума дело. Я была той, кого принято называть «ночная бабочка» или «ночная фея», чаще – просто фея. И, пошли вы все, я любила свою работу, нисколько её не стыдилась, даже гордилась ей. Пока не наступил конец света и проклятые всемогущие пришельцы, чертовы Смотрители, или кто они там есть, не обрушились на наши головы и не повесили гигантский замок на моё рабочее место. Причём запрещено мне не только работать, но и… отдыхать тоже. И проблема не в деньгах, кому они нынче нужны… я и не подозревала, насколько мне ЭТО необходимо. Я начала сходить с ума. Люди перестали меня замечать. У меня начались боли там, внизу. Меня поглотили жуткая тоска и депрессия. Я попыталась прыгнуть с крыши, но Смотритель (черта с два скажу, чей облик он принял) меня остановил, сказав, что это мой последний шанс. Затем люди (а может, и не люди, не знаю, они не представились) в чёрных костюмах и масках привезли меня сюда, что дальше будет, не знаю…»

«Мое имя тётушка Энни, по крайней мере так зовут меня все вокруг последние лет пятнадцать. Я спросила ту девочку, которую, кроме меня, больше никто не видит, я спросила её, для чего вы пришли и забираете то, что нам дороже всего? Для чего, говорю, ты забрала моих бедных кошечек? Ведь кроме них, у меня в этом мире никого не осталось. Ведь людей вы тоже забрали. Вам, говорю, нравится смотреть на наши слёзы? Она говорит, что нет, дело не в этом. Я спросила, а в чём тогда? Вместо ответа она отправила меня сюда…»

И дальше всё в таком духе. Сотни страниц, сотни трагедий, сотни сломленных душ. Сальвия листала журнал не особо внимательно после первых нескольких историй, но ближе к середине её внимание приковало одно слово и словосочетания с ним, встречающееся в записях всё чаще.

Последние. Последние из нас. Оставшиеся. Одни.

«…мы остались одни, совсем. Кого мы пытаемся обмануть? Этот забор нас не спасёт. Ничто не спасёт…»

В некоторых случаях писавший свою исповедь ставил дату. И тот, кто рассказывал, что они остались в мире одни, писал эти строки четыре месяца назад. Но тогда людей ещё было много…

– Этого не может быть, – сказала вслух Сальвия дрожащим голосом и стала лихорадочно листать журнал в поисках датированных записей. Все сходилось. Последняя запись в журнале была сделана шесть месяцев назад. И в ней также говорилось, что в мире не осталось никого. Согласно этим записям, многие люди добровольно пришли сюда, гонимые страхом и отчаянием, они надеялись укрыться от конца света за высоким забором с колючей проволокой. Но на памяти Сальвии в то время города ещё были полны людей… и тут наконец её осенило, да так, что она плюхнулась на грязный пол.

– Параллельные миры, значит… – прошептала она и какое-то время сидела, словно отключившись.