Председатель КГБ Юрий Андропов

Сегодня мы ничего конкретного не услышали. Не дело Политбюро заниматься частностями, водить вас за руку.

Сказал, что в ряде западных стран коммунистические и рабочие партии пытаются приспособиться к ситуации, отходят от острых форм борьбы, не дают отпора реакционным силам. Наблюдается рост национальных, вернее, националистических мотивов. Буржуазия смогла национальные задачи поставить во главу угла, а компартии не ведут необходимой разъяснительной работы. Нам нужно иметь это в виду. Успех будет зависеть от того, насколько удачно мы свяжем интернациональные и национальные задачи. Это относится и к внешней, и к внутренней политике. Налицо явная недооценка и науки, и практики международного рабочего движения. Следует изучать его специально, партия должна знать, что происходит в рабочем движении, какие там развиваются процессы. Почему, например, в ряде компартий сокращается рабочая прослойка.

Андропов был явно не удовлетворен работой Международного отдела ЦК и его куратора - секретаря ЦК Б.Н. Пономарева".

Да, не стал Андропов Петром Великим, куда уж! Чуть-чуть усилил шевеления престарелого брежневского Политбюро, вот и все. Сделал замечание дряхлому секретарю ЦК по международным делам Пономареву, да ему уже под восемьдесят стукнуло, из них более двадцати лет просидел он в своем кресле! На пенсию бы его отправить с почетом, а всевластный Андропов только осторожные намеки высказывал.

И еще. Брежнев любил издавать свои сочинения, несколько томов его речей и выступлений напекли, горы бумаги извели. Никто, разумеется, их в руки не брал, но начальственные кабинетные полки они украшали до поры. Что же Андропов? А ничего, продолжил ту же "линию"; к томам Брежнева, Суслова и прочих добавил свои. Лишь он стал Генсеком, издательство политической литературы поспешило выпустить в 1983 году его "Избранные речи и статьи". В пухлом фолианте, который, как и другие подобные "труды" советских лидеров, не был никогда распродан, есть доклад "Ленинизм - наука и искусство революционного творчества". Пожалуй, центральное место материала выражает фраза: "Наша политика - политика классовая по своим принципам и по своим целям".

Свежая, оригинальная мысль, ничего не скажешь. Самому "автору" она была известна еще по рыбинскому техникуму...

И вот - не хватило сил удержаться от такой насквозь уж нелепой и только раздражавшей людей формы подражания Ленину и Сталину. У тех, мол, были собрания сочинений, и у нас пусть тоже будут. Нет, никак не надо преувеличивать "интеллигентность" Андропова, как это старались делать Бовин и Бурлацкий. Впрочем, они "интеллигенты" примерно такие же, как их покойный начальник.

Конечно, Андропов, хоть и сам был, что называется, "дитя застоя", с этим самым застоем пытался хоть как-то бороться. Но усилия эти были мелкими, а результаты получались совсем уж убогими. В поздние брежневские времена вся страна, как оспой, покрылась бесчисленными бюстами Ленина. Мастерили их из дешевенького гипса и водружали в сквериках по всем градам и весям обширной страны. К ним иногда по праздникам сгоняли детишек с красными галстуками.

Semandropov

В итоге эта никчемная мера только плодила анекдоты о Ленине (отменный фольклор, кстати, ныне внимательно изучаемый). И в этом мелком случае, как и с пресловутой "Малой землей", ни у кого и нигде не хватило духу вслух сказать хотя бы осторожное "против"...

Андропов решился хоть тут что-то предпринять. В апреле 1983 года он внес на Политбюро проект решения, звучащего предельно осторожно, хоть и все поняли: "Об устранении излишеств в расходовании государственных и общественных средств на строительство мемориальных сооружений". В документе прямо говорилось: "Запретить в 1983-1985 годах строительство новых и продолжение строительства начатых мемориальных музеев, монументов, обелисков, памятников, за исключением бронзовых бюстов лиц по указам Президиума Верховного Совета СССР, а также недорогих памятников погибшим в Отечественной войне".

Разумеется, члены Политбюро предложение своего Генерального секретаря одобрили единогласно. А дальше что? А ничего.

Количество "памятников" Ильичу никак не сократилось, да вряд ли и дошло это высочайшее распоряжение до местных властей. Однако гораздо важнее другое: коллеги Андропова по Политбюро вскоре открыто показали, что чихать они хотели на тонкие инициативы своего Генсека. И вот по предложению Гришина, поддержанному Черненко, Тихоновым, Горбачевым, Громыко, Романовым, другими членами Политбюро, в начале декабря 1983 года приняли постановление "О сооружении памятника Ленину на Октябрьской площади в Москве", хотя в столице уже было несколько десятков монументов первому вождю. Строить и возводить памятники оказалось значительно легче, чем обеспечить людей элементарным снабжением. Ведь уже давно колоритной приметой Москвы (тем более других городов) стали бесконечные очереди в магазинах практически за всем, начиная от "жигулевского" и кончая - что поражало иностранцев! - ювелирными изделиями.