Предсказатели

Ночью Келлер проснулся, потому что услышал дыхание девушки, ощутил быстрые прикосновения рук. Она вовсю шарила в его карманах. Псионичка почувствовала пробуждение гостя, и круглое лицо сложилось в пренебрежительную гримасу.

— У тебя нет излучателя, — насмешливо сказала она. — Ты ничего мне не сделаешь. Только попробуй, и я испорчу твою голову.

Шлем на дне рюкзака девушка не заметила или не поняла назначения странного предмета.

— Не будем ссориться, — примирительно предложил Келлер. — У меня есть деньги. Если это тебя устроит, можешь забрать их все.

— Я заберу, что понравится, но после того, как мама тебя убьет.

Она не торопилась, наслаждаясь властью. Иллирианец прикинул, сумеет ли женщина прочитать чужие мысли. По поведению получалось, что едва ли.

— Не сердись, пожалуйста. Я выполню все, что ты прикажешь. Если ты не против, подарю тебе еще кое-что и научу этим пользоваться. Эта вещь у вас вне закона. Дорогая электроника, которая доставляет удовольствие. Ты можешь оставить ее себе или, если не боишься, продать любителю в Арбеле…

— Я не боюсь ничего, — довольно наивно ответила крестьянка. — Но мне не нужны эти ваши штучки для грешников.

Помешать девушка, впрочем, не пыталась. Он, не вставая, подтянул к себе рюкзак, на ощупь вдавил в гнездо блок питания, вытащил шлем и, заставляя себя держаться невозмутимо, надел его и застегнул у подбородка.

— Вот, смотри, как это действует…

Грабительница отреагировала быстро, но не моментально, что подтвердило догадку Келлера — девушка никогда не видела запрещенных в Арбеле пси-шлемов.

Бывший референт, не опасаясь ментальных неприятностей, стукнул ее кулаком в висок. Ведьма рухнула без крика, словно узел с тряпками. Ее глухая мать ждала снаружи. Старуха не могла слышать шагов мужчины, но приближение его почувствовала. Из оружия у нее оказались только вилы, Келлер увернулся, острия ткнулись в трухлявые доски сарая, он же, отобрав опасный предмет, треснул противницу рукоятью по темени.

…Обыск дома ничего не дал — только домашняя утварь, поношенные платья, немного техники, ни книг, ни писем, ничего интересного. Крестьянский вид женщин мог оказаться маскировкой. Вероятно было и другое — мать и дочь попросту промышляли разбоем. Все же Келлер не стал жечь ферму в отместку. Он связал бесчувственных пленниц и оставил их в сарае, спешно собрал свои вещи и сбежал окружным путем, долго путая следы и прислушиваясь к нарастающей боли в колене…

…На следующий день поземка усилилась. Холод стоял нешуточный, Келлер поправил рюкзак, натянул на озябшие пальцы рукавицы, хотел было убрать бинокль в рюкзак, но передумал и прицепил на пояс — на каменистых плешах предгорий заросли редели, позволяя следить за оставленной позади равниной. Сейчас равнина была пуста и чиста, никаких признаков погони. Две последние пачки пищевого концентрата искрошились, под тонкой оболочкой шуршало, Келлер из осторожности решил не разводить костер, он, не снимая рукавиц, разорвал упаковку и тщательно разжевал содержимое. Осторожности ради, пустую упаковку не бросил, а оставил в кармане. Недолгий отдых только усиливал усталость — леденящим ветром прохватывало насквозь. Скалы местами выглядели так, как будто их резали гигантским ножом.

— Эй!

Человек в маскировочной куртке появился из ниоткуда. Скорее всего, он давно следил за пришельцем, но держался не угрожающе, даже показал пустые, без оружия руки, хотя характерный блеск глаз выдавал в нем псионика.

— Я проводник, — широко улыбнувшись, сказал парень по-каленусийски и скороговоркой добавил условную фразу.

Не считая измененных мутацией радужек, у проводника была простая и здоровая внешность сельского жителя. Он не принадлежал ордену, а лишь помогал адептам, получая от людей командора умеренную плату. Возможно, он даже не подозревал, что нарушает законы Арбела, хотя сам Келлер в людскую наивность не верил.

Проводник шел бойко, следуя ему лишь понятным приметам. Тропа петляла вокруг утеса, понемногу спускаясь в долину. Тут гремел маленький водопад, прозрачная вода текла в резервуар, скользкий и обледенелый по краям.

Проводник указал на хижину-развалюху. Ее дощатую дверь на пол локтя занесло снегом. Долина сильно походила на место, в котором прошло детство Келлера, но на земле Иллиры климат гораздо мягче, и вместо одинокой хижины там тянулись ряды бараков, а купол храма загораживал виды на ручей…

— Я пошел, — пробормотал парень и вытер рукавицей мокрый лоб. — Мне велено проводить вас только в одну сторону.

На прощание они обменялись рукопожатием, Келлер выждал, пока чужая спина скроется за уступом скал и сапогом отгреб от двери снег. В единственной комнате стояли потемки. Кроме грубого стола на козлах и самодельной табуретки — никакой другой мебели.

Он сел и потрогал распухшее колено.

«Почему сейчас? Что с нами будет?»

Келлер опустил веки, и в тот же миг сработал телепорт. От резкого искажения реальности иллирианца едва не стошнило.