Представление о любви

Мужчина. Нет, не пловом, а рисом с изюмом и котлетами. В принципе то же самое. Мясо и рис. Поставили фотографию в черной рамке. На отдельный стол. Рядом с фотографией – стакан с куском хлеба, пустую тарелку и ложку. Коля, официант, спросил меня, каши ЕМУ положить? Я никогда раньше не видел, чтобы покойному кашу клали. Сказал: «Не надо, это не по-русски».

Женщина. Так у нас не принято. А у скифов было принято.

Мужчина. Может быть, и надо было положить, но я сказал, что не надо. Но водки ЕМУ налей. Так принято… Они вообще какие-то странноватые были – друзья покойного: пожилые женщины с ярко накрашенными губами в мини-юбках, которые они постоянно одергивали, и седые мужчины в строгих костюмах и галстуках. Я помню, один, из них, поправив галстук, сказал: «Наверное, в такие минуты надо говорить о чем-то важном. А я вспоминаю, как мы ездили с ним на рыбалку. Такая же была осень. Он не взял с собой удочку, а у меня было четыре. Я и не мог предположить, что мне на рыбалке понадобится четыре удочки…» Не знаю, что на меня нашло. Я смотрел на фотографию Николая Петровича и едва не плакал. Черная ленточка на фото была выше чем обычно, так что фотография казалась зачеркнутой. Знаешь, как на дорожных знаках – «конец населенного пункта». Типа – проехали. Проехали Николая Петровича. Того, что ходил на рыбалку без удочки. Про «без удочки» я запомнил.

Женщина. Но ты же был пьян в тот вечер? Наверняка ты был нетрезв? Он как выпьет, так и плачет. Как большинство из нас. Выпьем и плачем – если мультфильм про собак показывают, или еще о политике начинаем с телевизором разговаривать… Как выпьем.

Мужчина

. Я выпил немного, не до такой степени, чтобы беспричинно плакать. И то когда уже все блюда приготовил: работа для меня – на первом месте была в тот период… Они на кухню сами мне бутылку принесли. Коля от нее акцизную марку отклеил, он их тогда собирал – свое дело хотел открыть. А потом подошла женщина по имени Елена, которая удивилась, что я так расстроился.

Женщина. Ты не знал покойного? Впервые видел?

Мужчина. Ну, да. В первый и последний раз. И то на фотографии. Откуда мне было его знать? Он энергетиком всю жизнь в институте проработал, а я – поваром, всю на тот момент жизнь… И она тоже удивилась: «Мой друг, вы же не знали покойного, чего же вы так расстраиваетесь? Это я могу плакать, но не стану. Нет, не дождутся… Потому что… Впрочем, это секрет».

Женщина. И тут ты посмотрел на ее ноги!!!

Мужчина. Посмотрел. Ноги мне понравились. Она одернула платье, сказала, что они очень долго вместе с Николаем Петровичем работали над одним проектом. А когда долго вместе работаешь…

Женщина

. Понятно… Ты предложил проводить ее домой?

Мужчина. Ну, почему сразу домой? К столу. А она сказала, что хочет потанцевать – прямо сейчас, на поминках. Я согласился.

Женщина. А меня ты не помнишь?

Мужчина. А разве ты была на этих поминках?

Женщина. Мы с Верой проходили мимо вашего кафе. Примерно в полночь. Музыка играла очень громко. Вы танцевали, и мы постучали в окно. Стали жестами показывать – есть хотим.

Мужчина

. Покажи людям, как ты руками размахивала.

Женщина показывает. Подобным образом общаются между собой глухонемые.

Мужчина. Примерно так.

Женщина. Ты подошел к окну и скрестил руки, мол, закрыто. И на табличку головой кивнул – «спецобслуживание». Мы тогда с Татьяной засмеялись и ушли.

Мужчина. А я сказал: «Читать что ли не умеют, там же по-русски написано».

Женщина

. Написано, кстати, было по-английски… А потом вы поехали к ней домой?

Мужчина. Да. Ну и что? Она тут же стала брать на себя слишком много… В первое же утро. Приготовь то, приготовь се. Еще сказала: «Саша, ты бы мух поубивал, что ли… Кстати, почему они всегда садятся на открытые участки тела?» Она была старше меня лет на десять… Ты что меня допрашиваешь?

Женщина. Интересуюсь, чтобы зрители поняли, с кем они имеют дело.

Мужчина. Ты о себе лучше расскажи. А то люди подумают, что это ангел к ним случайно прилетел. Неземное, порядочное во всех отношениях существо. Ее, кстати, Аллочкой зовут.

Женщина. А что? Жила я одна, работала в поликлинике – медсестрой. Многие пациенты считали меня ангелом, потому что я хорошо делала уколы. Безболезненно. В любые места. Сразу попадала в вену… Никто же не знал о моем прошлом. Никто-никто. Кроме брата, разумеется. Но он глухонемой.

Мужчина. Я тебя перебью… Вот хороший анекдот о медсестрах, раскрывающий их сущность. Врач говорит медсестре: «Если я не ошибаюсь, кажется, я поручил вам взять кровь у пациента из шестой палаты?» – «Да, доктор, я взяла, – отвечает медсестра. – Ее ровно 5,2 литра»… А еще я всегда думал, что медсестры глаза зеленкой подводят… Такое было у меня ощущение, когда я тебя в первый раз увидел.