Предвестники Мельтиара

Но я торопился и опаздывал – и досада гасила радость предвкушения. Я хотел попрощаться с городом, как простился с Рощей и со всеми, кто жил там, – хотел идти неспешно, смотреть по сторонам, кивать знакомым, хотел запомнить этот день. Но не видел ничего, кроме собственных мыслей – они клубились, тянули то в Рощу, то в небо, заставляли ускорять шаг – я почти не заметил, как дошел до казарм.

– Рилэн, ты мне проспорил! – крикнул Джерри, когда я вошел во двор. – Он пришел до пятой стражи!

Со мной не посылают большой отряд, со мной отправляются только двое. Джерри, которого я знал с того дня, как покинул Рощу, и Рилэн, которого я весь этот год учил управлять лодкой.

Обычно в это время двор почти пуст, – только стража на стенах крепости, и солдаты, спешащие на смену караула. Но сегодня здесь было немало народу: черная и серая форма, гул голосов, приветственные оклики. Я махнул рукой, не зная к кому обратиться – кругом было слишком много знакомых лиц. Те, с кем мы вместе учились и жили в казармах. Я вчера простился со всеми на общем построении, и все-таки они пришли проводить меня. Я не знал, что сказать.

Лодка ждала посреди двора, серая и легкая, – с каждым шагом я чувствовал, как заключенная в ней песня звучит все громче. Рилэн уже занял свое место впереди, передвигал рычаги, – и неслышный напев взлетал и звенел от каждого прикосновения.

Джерри со смехом сказал что-то Рилэну и взъерошил свои темные волосы. Он был почти неузнаваем в новой черной форме, с новым ружьем за спиной. Джерри повысили в тот день, когда было решено, что он летит со мной.

Я запрыгнул в лодку и сел на корме, возле рулевого весла. На дне лежали наши вещи: три рюкзака со знаком королевской гвардии, ящики с патронами и ружья. Джерри взял больше ружей, чем нам было нужно.

Я сбросил перевязь с плеча и положил свое оружие на дно, рядом с остальными. Я не стрелял, мне не нужны были патроны и ружья. Моим оружием был стальной жезл, острый как пика, с изогнутым крюком вместо рукояти.

Над этим оружием сегодня мой учитель спел незнакомую песню. Я хотел знать, что он вложил в сталь, но сейчас не было времени прислушаться.

– Ты купил сигареты? – спросил я у Джерри.

– А то! – Джерри усмехнулся и швырнул мне сверток. – Ты у меня в долгу.

Не знаю, откуда пришел этот предрассудок, из Рощи или от горожан. Но все в Атанге были убеждены, что волшебникам нельзя курить. В этом году мне исполнилось двадцать лет, но мне никто не продавал сигареты. Не знаю, что бы я делал, если б не Джерри.

– Залезай уже давай, – сказал я. – А то мы прилетим на место только ночью.

– Ну да, конечно, – согласился Джерри. – Это же меня тут все ждали.

Он устроился у левого борта, среди ящиков и оружия. Лодка тихо качнулась на опорах.

– Взлетай, – сказал я ей и Рилэну.

Моей лодке не нужна была внешняя сила, но я не смог удержаться. Я закрыл глаза и запел, еле слышно. Рулевое весло скрипнуло в руках, прощальные выкрики взрезали воздух, и ветер развеял их, унес вниз.

Я открыл глаза. Двор удалялся, разворачивался внизу, становясь все меньше, сливаясь с крепостью. Небо пело вместе со мной, неслось навстречу, и грохот сердца отзывался в лодке, – словно у нее была своя кровь, кипящая от восторга.

Когда моя песня смолкла, город был уже далеко, и под нами зелеными и желтыми лоскутами мелькали поля. Мы летели на запад, к границе. К форту, охраняющему поселения возле гор.

Джерри смотрел вперед, туда, где земля смыкалась с небом.

– Как думаешь, что там случилось? – спросил он. – На них нападают обычные бандиты или все-таки враги?

– Может быть, там давно не осталось никого кроме врагов. – Я повернул весло, ловя воздушный поток. – И это ловушка.

– Может быть, – кивнул Джерри и вытащил сигареты. – Будем осторожны.

Мы с детства знали, что враги могут быть, где угодно.

2.

– Почему вы молчите? Я хочу вас выслушать.

Я хотела ответить, но слова казались пустыми и тусклыми.

Уже много лет, почти каждый день мы приходим в эту комнату, и каждый раз она другая, незнакомая, но узнаваемая. Каждый раз, переступая порог, я задерживаю дыхание, – и все равно пол словно уходит из-под ног, я не могу предугадать, что увижу: сияющие стены, бесконечные отражения, пропасть, наполненную всполохами огня, или темноту словно озеро лежащую у ног Мельтиара.

Место менялось, но сам Мельтиар оставался прежним, и прежней была его сила, – какими бы ни были стены и воздух, ее ни с чем было не спутать.

Сегодня мы вошли в пустую комнату. Черные панели убегали к потолку, белый свет отражался в них, бликами ложился на пол. Где-то рядом шумели лопасти, снова и снова рассекали воздух, и искусственный ветер несся на нас, заставлял дышать глубже. Мы ждали Мельтиара, – теперь он пришел, а мы все еще стояли молча.

Он прошел мимо нас, как мимо строя простых воинов, остановился у стены. Ветер трепал его длинные темные волосы, бросал на лицо, и я не могла поймать его взгляд. Но я знала, что Мельтиар недоволен. Мы все знали.

Я взглянула на остальных. Мы стояли перед ним, четыре звезды Мельтиара, его предвестники, и молчали.