Преисподняя

В первый день они заехали в бизнес-клуб отеля «Четыре сезона» на Дохени драйв, и Бирс как деревенщина пялился по сторонам, разглядывая нарядные золотистые стены, овальные холлы, где стояли огромные кадки с фикусами, зеркала во всю стену, в которых отражались уютные залы с круглыми столами, ноги утопали в толстых коврах, повсюду встречались укромные уголки для отдыха, а однажды Бирс и Джуди приехали сюда вечером и его ошеломил сад с подсвеченным бассейном и рождественскими деревьями, усыпанными маленькими горящими лампочками.

Чаще всего они обедали в ресторане, который Джуди любила сама. Их угощали на славу, а то, что они не могли съесть, им, как водится, заворачивали с собой.

Везде расплачивалась Джуди, Бирс испытывал неловкость, но когда он сделал попытку заплатить, Джуди погрозила пальцем:

— Тони, за все платит компания.

Он удивлялся, насколько она бесхитростна, все ее поступки, слова и воззрения отличались простотой и естественностью и потому казались весьма разумными, плодом раздумий.

Они заехали в пиццерию «Ангелы» на углу Пойнсетия и Мэлроуз в Голливуде поблизости от студии Парамаунт. Снаружи это было неказистое старое здание в два этажа, над входом громоздились металлические конструкции, внутри тесно стояли черные пластиковые столы, но оказалось, что здесь чудесно кормят, и многие голливудские знаменитости частенько наведываются сюда, чтобы вкусно поесть; почти все они дружили с хозяйкой.

Она вышла к Бирсу и Джуди в просторном сером комбинезоне, раскрасневшаяся, только что от плиты. Джуди познакомила их, и оказалось, что хозяйка знаменита не только как повар, но и как автор кулинарных книг. Они закатились в знаменитый ресторан «Паламино» на бульваре Ланкершим в Северном Голливуде, где подавали изысканную морскую пищу и хорошее мясо, и Антон вспоминал свою нищую голодную страну на другом конце света — страну, богаче которой не было на земле. А здесь столы ломились от сочной, вкусной еды, съесть все не было сил, и он подумал, как будет сожалеть об этом дома.

По ночам в черном калифорнийском небе далеко окрест была видна яркая неоновая вывеска «Паламино»: желтая подкова, в которой поднялась на дыбы желтая цирковая лошадь; Бирс часто вспоминал ее в зимней сумрачной, перебивающейся впроголодь Москве.

13

Беглецы уходили отстреливаясь. Одиночными выстрелами они стреляли из пистолетов и бежали в надежде оторваться. Отряд отвечал беглым огнем и продвигался вперед ползком, бросками и короткими перебежками.

Иногда пальба прекращалась, понятно было, что беглецы пошли в отрыв. Першин поднимал отряд, они бежали следом по шпалам и обочинам колеи, рискуя угодить под прицельный выстрел; несколько выстрелов попали в цель, наружный слой кевлара на бронежилетах висел клочьями, а один из разведчиков получил ранение, к счастью, легкое. Фельдшер перевязал его. Першин оставил раненого у шахтного телефона, приказав связаться с диспетчерской, чтобы со следующей станции навстречу выслали подкрепление на перехват. Он рассчитал, что перекроет тоннели и возьмет беглецов в клещи, но они неожиданно исчезли — как в воду канули.

Отряд тщательно осмотрел тоннель и обнаружил в стене панель, замаскированную под тюбинг, ее открыли с трудом и увидели узкий черный лаз, соединяющий тоннель со старыми горными выработками, не обозначенными на схеме. Лаз прорезал толщу грунта — очевидно, его пробили, чтобы в случае нужды быстро убраться из тоннеля, такие скрытые лазы отряд находил в самых неожиданных местах: те, кто прорыл их, хорошо знали подземную географию.

Судя по всему, заброшенные штреки соединялись с древними подземельями, свежий лаз вел в старинный, выложенный кирпичом ход со сводами. Отряд медленно продвигался, затенив фонари и освещал пол, чтобы не прозевать ловушки.

Беглецов было пятеро. Першин подозревал, что это посланная на задание команда — из тех, что крали людей. Отряд перехватил их в шахтном стволе, откуда сеть ходов вела в коллекторы водоканала, а те, в свою очередь, сообщались с подвалами окрестных домов.

Сотни шахт действующего метрополитена имеют выходы на поверхность по всей Москве — во дворах, парках, на улицах — сотни шахт, не считая множества тайных. Почти в любой московский дом можно попасть снизу, из-под земли, имея сноровку в земляных работах, достаточно из ближайшего коллектора или колодца вывести ход под фундамент или взрезать его; существуют буры и пилы, способные пройти бетон и стальную арматуру, как масло.

Невидимые команды рыскали в подземной Москве, не зная преград: они легко попадали в любое место города, проникали в дома и уводили людей. Это было все, что удалось узнать, прочее — кто они, откуда, зачем? оставалось загадкой.