Преисподняя

Он оторвался от толстого учебника по программированию и, на секунду задумавшись, сказал:

— Это апельсин.

Справедливое замечание ее только уязвило, равно как и равнодушие, с каким оно было произнесено; ее раздражал и факт подарка, и сам апельсин. Али была взвинчена, и сама это осознавала. Она испугалась. Последние недели ее сны были наполнены страшными видениями ада. Она боялась собственных предрассудков. На каждом этапе путешествия она не сомневалась, что страхи скоро рассеются. Ах, если бы все вернуть! Искушение уступить, позволить себе слабость, было громадным. А молитва уже не поддерживала ее, как прежде. Это тоже смущало.

Нервничала не только Али. В салоне чувствовалось напряжение. Люди искоса переглядывались, облизывали губы, терли виски, жевали челюстями. Али примечала все их жесты, тоже по-своему проявляя волнение.

Ей хотелось положить апельсин, но тогда бы он укатился. Пол слишком грязный. Фрукт превратился в обузу. Он лежал у нее на коленях и, казалось, начинал приобретать какое-то интимное значение. Следуя инструкциям на экране, Али пристегнула ремень. Пальцы у нее дрожали. Она снова взяла апельсин в руки, и дрожь прекратилась.

До отправления оставалось три минуты. Словно по сигналу, пассажиры начали выполнять привычные ритуалы. Несколько человек, перетянув руку резиновой трубочкой, аккуратно вводили в вену иглу. Те, кто принимал таблетки, заглатывали их, словно птенцы червячков. Послышалось легкое шипение — некоторые прильнули губами к тюбикам с аэрозолями. Другие глотали препараты из небольших пузырьков.

Словом, каждый совершал свой обряд перед погружением в бездну. А у Али был только апельсин. В темноте между ее пальцев поблескивала его кожица. Али сконцентрировалась на нем. Он вдруг стал своеобразной точкой опоры.

Раздался тихий звон. Али подняла глаза — экран показывал ноль минут. В салоне воцарилась тишина. Али почувствовала легкое движение. Лифт слегка опустился и снова встал. Под ногами раздался металлический стук. Лифт опустился еще футов на десять, снова остановился. Снова лязг, на этот раз сверху. Снова вниз, снова остановка.

Али видела схему лифтов в «Наска ньюс». Они шли один за другим, словно грузовые вагоны. Вся конструкция опускалась на воздушной подушке, без всяких кабелей. Как она потом поднимается на поверхность, Али понятия не имела. Впрочем, с обнаружением огромных запасов нефти в сверхглубоких недрах планеты энергия сделалась почти даровой.

Али вытянула шею, чтобы посмотреть через большое окно. По мере того как череда лифтов опускалась, в окне появлялся некий вид. Альтиметр показывал глубину двадцать футов. Подсвеченная прожекторами вода стала темно-бирюзовой. Потом Али увидела луну. Полная белая луна виднелась сквозь толщу воды. Изумительной красоты зрелище.

Лифт опустился еще на двадцать футов. Луна покосилась, потом пропала из виду. Али держала в руках апельсин.

Еще двадцать футов. Вода потемнела. Али смотрела в окно. Там что-то двигалось. Вокруг шахты кружили огромные морские черти, скользили на своих удивительных сильных крыльях.

Еще двадцать футов — и плексиглас сменился прочным металлом. Окно превратилось в темное кривое зеркало. Али взглянула на свои руки и выдохнула. Страх вдруг испарился. Центр притяжения здесь — у нее в руках. Может, ей для того и подарили апельсин? Она посмотрела вдоль ряда. Незнакомец откинулся и положил голову на спинку. Очки поднял на лоб и удовлетворенно улыбался. Почувствовав взгляд Али, повернул голову. И подмигнул.

Лифт вздрогнул и полетел вниз.

Резкое ускорение заставило Али схватиться за подлокотники. Она откинула голову на спинку кресла. Организм протестовал против неожиданной потери веса. Ее моментально затошнило и заболела голова.

Согласно показаниям экрана скорость была постоянной — неизменные тысяча восемьсот пятьдесят фунтов в минуту. Неприятные ощущения постепенно проходили. Али чувствовала, что движется вниз. Она вытянула ноги, отпустила подлокотники и осмотрелась. Головная боль начала проходить. Тошнота стала вполне терпимой. Многие пассажиры дремали или погрузились в полузабытье, вызванное лекарствами. Головы опустились. Тела обвисли на ремнях. Почти все вокруг были бледны, словно в обмороке или состоянии шока. Татуированный солдат, казалось, задумался или молится.

Али сделала в уме подсчет. Она не складывала, а умножала. Тысяча восемьсот пятьдесят фунтов в минуту, глубина три и четыре десятых мили — получается десять или одиннадцать минут пути. Но в путеводителе говорилось о семичасовом «приземлении». Терпеть такое семь часов?

Альтиметр показывал уже тысячи футов, затем скорость уменьшилась. На отметке 14 347 лифт затормозил и остановился. Али ждала, что к пассажирам обратятся по внутренней связи, но никто ничего не говорил. Она окинула взглядом своих полусонных попутчиков и решила, что объяснять нечего — и так все ясно: прибыли.

Окно ожило. За плексигласовой стеной темноту пронзали прожектора. К пущему трепету Али, они освещали дно океана. Все равно что попасть на Луну.