Прекрасная катастрофа

Я вытерла рот, когда Трэвис потянул меня обратно в гостиную. Я танцевала с Америкой, а затем с Шепли, но когда Крис Дженкс из футбольной команды попытался потанцевать со мной, Трэвис оттащил его за рубашку и покачал головой. Крис пожал плечами и развернулся, танцуя с первой же увиденной им девушкой.

Десятая стопка ударила по мозгам, и я почувствовала легкое головокружение, стоя с Америкой на диване Бразила и танцуя как неуклюжие выпускницы. Мы бессмысленно хихикали, размахивая руками в такт.

Я споткнулась, почти падая с дивана, но руки Трэвиса мгновенно оказались на моих бедрах, удерживая меня.

— Ты уже дошла до кондиции, — сказал он. — Ты пьянее любой девушки, которую мы когда-либо видели. Я увожу тебя.

— Черта с два ты меня отсюда уведешь, — невнятно пролепетала я. — На дне этой стопки меня ожидают шестьсот баксов, и из всей толпы, именно ты не можешь говорить мне, что я не могу сделать что-то экстремальное за наличку.

— Если ты так сильно нуждаешься в деньгах, Голубка…

— Я не собираюсь занимать деньги у тебя, — усмехнулась я.

— Я собирался предложить заложить этот браслет. — Трэвис улыбнулся. Я ударила его по руке, когда Америка начала обратный отчет до полуночи. Когда стрелки часов остановились на двенадцати, мы все начали праздновать.

Мне исполнилось девятнадцать лет. Америка и Шепли поцеловали меня в щеки с обеих сторон, а Трэвис поднял с земли, вращая вокруг.

— С днем рожденья, Голубка, — сказал он, с нежным выражением лица. На мгновение, я засмотрелась в его теплые, карие глаза, теряясь в них. Время как-будто замерло, пока мы смотрели друг на друга, так близко, что я могла чувствовать его дыхание на своей коже.

— Стопки! — сказала я, сбившись со счета.

— Ты выглядишь перебравшей, Эбби. Я думаю, с тебя хватит, — сказал Бразил.

— Я не сачкую, — сказала я.

— Я хочу свои деньги. — Бразил засунул двадцатки под последние две стопки и затем закричал остальным футболистам.

— Она собирается выпить все! Мне нужны деньги!

Раздались стоны, кто-то закатил глаза, но все стали доставать двадцатки из своих кошельков и складывать их у последней стопки. Трэвис выпил еще четыре с другой стороны от моих пятнадцати.

— Я никогда бы не поверил, что смогу проиграть пятьдесят баксов на ставке в пятнадцать стопок, девчонке, — жаловался Крис.

— Поверь, Дженкс, — сказала я, поднимая по стопке в каждой руке. Я чокнула их друг с другом ожидая, пока пройдет тошнота.

— Голубка? — забеспокоился Трэвис, делая шаг в моем направлении. Я подняла палец и улыбнулась Бразилу.

— Ее сейчас вырвет, — сказал он.

— Нет, она сможет, — Америка покачала головой. — Вдохни поглубже, Эбби.

Я закрыла глаза и опрокинула следующую.

— Боже мой, Эбби! Ты собираешься умереть от алкогольного отравления! — закричал Шепли.

— Она с этим справится, — уверила его Америка. Я наклонила голову и позволила текиле течь по своему горлу. Мои зубы и губы онемели еще после восьмой, а желание доказать что-либо давно потеряло свою остроту. Все разразились свистом и криками, когда Бразил передал мне стопку денег.

— Спасибо, — сказала я с гордостью, пряча деньги в декольте.

— Ты невероятно сексуальна, прямо сейчас, — сказал Трэвис мне на ухо, пока мы шли в гостиную. Мы протанцевали до утра, а текила, текущая по моим венам, помогла забыться.

Глава 8

Слухи

Когда я, наконец, продрала глаза, то увидела, что моей подушкой служили затянутые в джинсы ноги. Трэвис, в отключке, прислонился спиной к ванне, опираясь головой о стену. Он выглядел так же плохо, как я себя чувствовала. Я откинула одеяло и встала, ужаснувшись своему отражению в зеркале.

Я выглядела как труп.

Тушь черными разводами стекла по щекам, помада размазалась вокруг рта, а волосы свалялись так, что там могли завестись крысы.

Трэвис был окружен полотенцами, простынями и одеялами. Он устроил постель прямо здесь, пока я избавлялась от той текилы, что выпила вчера. Трэв провел со мной всю ночь, придерживая мои волосы.

Я открыла кран, держа руку под водой пока она не стала нужной мне температуры. Стерев с лица этот ужас, я услышала стон с пола. Трэвис потер глаза и потянулся, осматриваясь вокруг, потом дернулся в испуге.

— Я тут, — сказала я. — Почему бы тебе не пойти в постель? Не поспать немного?

— Ты в порядке? — спросил он, еще раз потирая глаза.

— Да, в порядке. Ну, на столько, насколько это возможно. Мне станет лучше сразу после душа.

Он встал.

— И чтобы ты знала, ты получила от меня звание ненормальной, прошлой ночью. Я не знаю, где ты этому научилась, но я не хочу, чтобы ты делала так снова.

— Я росла среди этого, Трэв. Тоже мне, большое дело.

Он взял меня за щеку и вытер остатки туши под глазом, большим пальцем.

— Но это меня беспокоит.

— Ладно, я не буду делать этого снова. Счастлив?

— Да. Но, мне нужно сказать тебе кое-что, если пообещаешь, не психовать.

— О, Боже, что я сделала?

— Ничего, но ты должна позвонить Америке.

— Где она?

— В Моргане. Вчера она поссорилась с Шепли и вернулась в общежитие, — я поторопилась в душ и влезла в одежду, которую оставил Трэвис на раковине. Когда я вышла из ванной, Шепли и Трэвис сидели в гостиной.