Прекрасные тела

Клер действительно раскаивалась. Она заметила гору подарков и колыбель и поняла, как тщательно готовилась Джесси к этому вечеру. Ей очень понравилась царящая здесь праздничная атмосфера — свечи, огонь в камине, накрытый стол, булькающие на плите кастрюли. Воздух был пропитан ароматами жареных цыплят, розмарина, чеснока, лука и картошки. Вдохнув, Клер почувствовала, что умирает с голоду; это был не просто голод, а состояние «биологической тревоги».

Конечно же, это ребенок снова требовал пищи, а он был ненасытен. В последние несколько месяцев Клер наконец-то начала понимать истории об одержимости, о маленьком свернувшемся демоне, пожирающем женщину изнутри. Не далее как прошлой ночью она вгрызлась в индюшачью грудку и принялась машинально поедать ее, кусок за куском, пока не съела всю целиком. А потом она еще заказала китайский обед на двоих и, поскольку никто не видел, вылизала тарелки дочиста.

Вот и сейчас Клер кинулась к кофейному столику и зачерпнула полную пригоршню кукурузных чипсов.

— Простите, но я стала жуткой обжорой. Помираю с голоду. Остановите меня, а то вам ничего не достанется…

— Это не имеет никакого значения, — за всех ответила Джесси. — Ешь на здоровье, это все для тебя. Главное — ты опять с нами.

С аппетитом хрустя чипсами и смакуя зеленый чили (вот это приправа!), Клер стала восторгаться подарками, а также добротой и щедростью подруг.

— И это все мне? — смущенно спросила она.

— Да, от всех нас, — подтвердила Марта. — Вот я, например, купила

всеприданое и даже кроватку.

«О боже, начинается», — подумала Джесси и плотнее запахнула на Марте накидку.

— Ну вот, ты повидала Клер, — сказала она, оттесняя Марту к двери, — и как раз успеваешь в ресторан. Здорово мы рассчитали, правда? — Она повернулась к Клер. — Марте нужно идти: сегодня день рождения Дональда, и он ждет ее в «Зеленом омаре».

Джесси спиной почуяла, что Марта замешкалась на пороге.

— Но мне же хочется посмотреть, как она откроет мои подарки… Останусь еще на минутку.

«Вот дерьмо», — выругалась про себя Джесси. Теперь у нее было твердое предчувствие. Она не хотела себе признаваться в том, что видела назревающее столкновение так же ясно, как увидела бы на шоссе знак «Дорога закрыта».

Тем временем Клер исследовала содержимое своего рюкзака; основательно порывшись в нем, она достала подарок, завернутый в простую коричневую бумагу.

— Джесси… это тебе, держи, пока я опять не забыла. Я давным-давно хотела его отдать. Надеюсь, тебе понравится.

— Мне ужасно нравится, — заверила ее Джесси, обнаружив под оберткой камень, по виду напоминающий песчаник. — А что это?

Но Клер уже отвернулась от нее, бросившись извиняться перед остальными:

— У меня есть подарки для всех, просто я забываю вам их отдать.

Марта схватила камень.

— Похоже на штукатурку.

— А может, окаменелый кокаин? — предположила Нина.

— В таком случае я бы хотела попробовать, — оживилась Сью Кэрол.

— Это обломок камня из Стены плача, — объяснила Клер. — Я привезла его из Израиля в прошлом году.

Подруги посмотрели на нее с удивлением.

— Что вы, я его не отламывала! Он просто… лежал возле Стены, вот я и взяла.

Словно исполняя многократно отрепетированный ритуал, женщины переместились на диваны и прихватили еще пару стульев, чтобы сесть в кружок. Клер оказалась во главе этого круга: она устроилась на большем из двух диванов, а подруги заняли места по сторонам от нее.

Как хозяйка, Джесси испытала некоторое облегчение: появление Клер заметно оживило атмосферу, к тому же Джесси была спасена от позора, неминуемого в том случае, если бы ее почетная гостья не пришла.

Теперь, если, конечно, Марта уйдет, у них есть шанс славно попировать. Угощение только что из духовки, с пылу с жару, и Джесси подаст его, как только Марта отчалит.

Марта вроде бы держала себя в рамках приличий. В отличие от других она даже не стала садиться, а принялась объяснять Клер, как обращаться со складной кроваткой. Было шумно — женщины разговаривали параллельно, перекрикивая и перебивая друг друга. Клер с рассеянной улыбкой кивала Марте, при этом рассказывая Сью Кэрол и Лисбет (последняя казалась искренне заинтересованной) о том, какова Стена плача на ощупь.

— Такое ощущение, что держишь в руках… мыло, — сказала Лисбет, поглаживая священный камень.

— Немудрено, ведь до него дотрагивались миллионы людей, — объяснила Клер. — И вся стена такая. Думаю, что именно от прикосновений стольких рук эти камни стали такими вот… мыльными на ощупь.

Подруги бережно передавали камень из рук в руки.

— Чувствуете, какой намоленный?

Лисбет сказала, что чувствует. Кажется, ей не хотелось с ним расставаться. В конце концов она передала камень Сью Кэрол, и та прошептала:

— Принеси мне удачу.

Клер рассказала подругам, как религиозные евреи записывают свои мольбы и желания на маленьких кусочках бумаги и втыкают их в щели между камнями.

— Вы себе не представляете, что я почувствовала, когда увидела это. Бумажек так много, что они целыми сотнями… падают на землю. Они лежат там, словно… комочки, которыми в школе плюются из трубочек.