Прекрасный каратель

Он не сводил глаз с моих, пока вел меня в душ, развернув, ножом срезал с меня рубашку вместе с лифчиком. Я прижала обрывки материала к груди, и Рокко снова развернул меня. Он сбросил штаны и боксеры, оставшись передо мной совершенно голым. Его тело было божественным, твёрдые мускулы и четкие линии. Этим утром я уже украдкой взглянула на его нижнюю половину и боролась с желанием сделать это снова.

— Либо ты бросишь эту одежду и сама расстегнешь джинсы, либо я сделаю это за тебя.

Он ждал, и пульс ударил мне в голову. Позволить Ромеро взглянуть на мою обнаженную плоть было само по себе грехом. Я должна была защищать неприкосновенность своей кожи, но это решение было принято за меня.

Смелость в глазах Рокко разжигала во мне желание быть безрассудной. В ту секунду, когда я отпустила одежду, мне показалось, что я тысячу раз сошла с самолета в Италии и вдохнула свежий воздух.

Губы Рокко дернулись, но на его лице не отразилось ни намека на улыбку. Его глаза говорили о желании, чистом и простом.

Румянец вспыхнул на моих щеках, когда я расстегнула пуговицу на джинсах и стянула их вниз, не в силах удержаться и потянув за руку Рокко. Его пальцы скользнули по моему бедру, икре и задержались на лодыжке, когда я снимала джинсы, все к чему он прикасался, вспыхнуло пламя.

Я оставила свои трусики на месте, выпрямилась и прошла мимо него в душ. Он закрыл душевые двери, когда вошел в узкую кабину и встал позади меня. Я включила воду за секунду до того, как его член задел мою задницу, демонстрируя насколько он возбужден.

Несмотря на горячую воду, по моему позвоночнику побежали мурашки, а внизу живота разлилось тепло.

Он придвинулся ближе, протягивая руку за шампунем, а я стояла к нему спиной и чувствовала, как он врезается в меня каждым дюймом.

Я воспользовалась гелем для душа, но когда он не вернул шампунь на место, я оглянулась через плечо и увидела, что он положил его на пол позади себя.

— Шампунь, — потребовала я.

— У моих ног, — ответил он с ухмылкой.

Мой взгляд опустился на воду, стекающую по его широким плечам, на мускулы, которые дрожали и напрягались, куда бы я ни посмотрела. Мы были так близко, и я чувствовала, как его взгляд пожирает меня так же остро, как мой.

— Передай мне, — приказала я, протягивая руку.

— Конечно, — сказал он слишком легко.

Он протянул руку, которая была прикована к моей, и я задохнулась, когда меня заставили повернуться, и мое лицо было прижато к его плечу.

Он встал, и внезапно я оказалась слишком близко, мои груди прижались к его твердой груди, а мои соски выдавали, как сильно меня заводило его тело. Он больше не ухмылялся, его глаза проникали в мою душу, когда я смотрела на него, его твердая длина пульсировала, упираясь мне в живот.

Он мой чертов похититель. Я должна остановить это!

Я отступила назад, жар, пленивший мое тело, заполнил все внутри меня. Я втерла шампунь в волосы, заставив его руку присоединиться к моей, пока я вычищала яйца и муку. Его пальцы зарылись в мои волосы, и к горлу подступил ком, пока он помогал мне. По спине пробежали мурашки, и я постаралась не думать о том, как хорошо на мне ощущались его руки.

Когда я, наконец, закончила, я тоже помогла ему смыть все, прежде чем выключила воду, потому что мне срочно нужно было выбраться отсюда и остановить бушующие во мне гормоны.

Рокко вышел, схватил пару полотенец и бросил мне одно, а мой взгляд упал на его идеально вылепленную задницу. Я имею в виду, Иисус Христос, он ежедневно приседал или это дерьмо было естественным?

Я остановила себя, и уставилась в стену, обернув вокруг себя полотенце и крепко прижав его к телу. Рокко закрепил полотенце вокруг талии, вышел из ванной и направился к шкафу. Он схватил пару боксеров, уронил полотенце и стал надевать их одной рукой, пока я пыталась не смотреть на то, как он все еще возбужден.

Меня захватила буря мыслей, гадая, каково это чувствовать внутри себя что-то такого размера, и пытаясь вспомнить, что он был моим чертовым похитителем. Быть с ним было бы богохульством против всей моей семьи. Не говоря уже о моей самооценке.

Он повернулся ко мне с большой рубашкой в руках.

— Тебе придется надеть это через ноги.

Рокко опустился на колени, не давая мне возможность отказать в его помощи, я наклонилась вперед, положив одну руку ему на плечо, а другую опустила вниз, чтобы помочь ему. Я шагнула в воротник его рубашки, и он натянул ее на мое тело, проводя по груди медленнее, чем было необходимо. Его большие пальцы скользнули по чувствительной коже, срывая удивленный вздох с моих губ.

Когда он выпрямился, я сменила выражение лица и сунула свободную руку в рукав, оставив другую поверх рубашки, избегая его взгляда. Но он определенно слышал это, и это был не невинный вдох; это было чистое удовольствие, и он знал это.

— Твои трусики мокрые, — заявил он.

— Это не так , — возразила я, румянец залил мои щеки от его слов и того факта, что он был так близок к правде. Это было четко написано на моем лице.