Прекрасный мир будущего. Часть 1

Выстрелил из пистолета в стену здания – на ней появилась небольшая выбоина. Из магазина выщелкнул два патрона и положил их в нескольких метрах от себя. Через десять минут капсюль в патроне не воспламенился, и выстрела не произошло. Получается, что в зазеркалье я оружие, как и технику, оставлять на хранение не смогу. Переместился в обычный мир и попробовал выстрелить другим патроном. Результат получился аналогичным. Посмотрел на банку с симбионтом и решил попытаться подсадить его к животному. Легко сказать, но где найти что-либо ползающее или летающее? Птиц в городе нет, домашних животных не видно, дворовые уже все бегают с симбионтами. Не думаю, что представитель моего вида долго протянет, сидя в банке. Решил прогуляться по ночному городу полчаса, а если за это время не найду подходящего реципиента, то, выходит, не повезло кляксе–гусенице. Через сорок минут уже хотел выпустить её в подвал ветхого дома, чтобы дать ей шанс поработить крысу или мышь, но увидел на столбе листовку с рекламой трогательного зоопарка, который располагался в торговом комплексе по соседству.

Уже через десять минут неспешной ходьбы я очутился в нужном месте. Торговый комплекс никто не охранял, витрина разбита. Похоже, мародёры уже ищут, чем бы поживиться. Переместился в зазеркалье и подозвал стаю. Когда собачки подбежали, я вместе с ними вернулся обратно. Теперь смело зашёл в здание и двинулся в самый дальний угол на втором этаже: именно там, судя по рекламке, и находился зоопарк. Помимо зоопарка здесь был ещё и зоомагазин, куда я зашёл, разорвал несколько мешков с кормом и кинул собакам. В небольшой комнате в клетках содержались мелкие птицы, хомяки, кролики, мыши, ящерицы, змеи. В аквариумах плавали рыбки. Выбор я оставил за соплеменником. Выложил живую кляксу на ладонь и пошёл вдоль рядов.

Симбионт проявил интерес к большому попугаю и к вороне. Около их клеток он попытался подползти к ним. Птицы начинали летать и биться об решётки. Теперь уже я задумался, кому подсадить попутчика. Из памяти Ласта знал, что попугаи более приспособлены к человеческой речи, чем вороны. Но ворона, если получится её подчинить, как собак, будет менее заметна для окружающих. Я бы не отказался от летающего питомца, а если повезёт, ворону можно будет обучить нескольким словам. По интеллекту эти птицы примерно одинаковы. Решено – буду приручать ворону. Засунул руку в клетку, чтобы схватить серую птичку. Поймал, но при этом получил несколько болезненных укусов. Ворона клевала мою руку так, что кровью забрызгала всю клетку. Ещё труднее мне было держать её рот открытым, пока симбионт заползал к ней в глотку. После этого птица уже не шевелилась.

Я прикрыл клетку и перевязал травмированную кисть. Зараза, Ласт с утра поймёт, что ночью его телом кто-то управляет. В это время собаки жрали корм и наращивали себе мышцы. Если их симбионты могут изменять свои тела, то почему бы и мне не попробовать модернизировать своё или хотя бы залечить раны? И как же я раньше об этом не подумал? Ведь пример был перед глазами. Стоило только пожелать залечить, как включилась бешеная регенерация, и раны затянулись всего за несколько минут. Затем мне нестерпимо захотелось есть, но такова плата за потраченную энергию. Я не стал искать продуктовый магазин с остатками пропитания, а взял с полки мясные консервы и, распечатав банки, стал насыщать организм белками.

Судя по воспоминаниям Ласта, консервы для животных содержали больше мяса, чем те, которые продавались для людей. А мне без разницы, лишь бы были питательными. Пока я ел, ворона зашевелилась, и тогда я сунул в клетку несколько банок с мясом. Мне повезло, приручение прошло успешно. После еды у меня с вороной установилась эмоциональная связь, причём, более качественная, чем с котом или с собачьей стаей. Такое ощущение, что серая птица – более разумная, чем мои предыдущие питомцы. Выпустил её из клетки, показал на когти и зубы кота, а потом открыл ещё десяток консервов и подвинул их поближе к вороне. Она быстро поняла, что от неё требуется, и запустила механизм изменения своего тела. Через некоторое время я оборвал этот процесс. Мне нужен не привлекающий к себе внимания разведчик, а не птица–монстр размером с птеродактиля.

Взяв два больших мешка с сухим кормом, я вернулся на базу. Стаю вместе с едой оставил в зазеркалье, а сам улёгся и передал Ласту управление телом. Спать мне, в отличие от него, нет необходимости, и я продолжил размышлять о своём положении. Возможно, я бы уже смог полностью подчинить себе тело, вытеснив сознание Ласта на периферию, но сегодня обратил внимание на одну отличительную особенность нашего совместного проживания. Если телом управляет Ласт, то мой интеллект совершенствуется. Думать получается оперативно, и доступ к памяти возрастает на порядок. Но в такой момент я могу только анализировать события и давать советы этому дебилу. Складывается впечатление, что мозг носителя используется в качестве постоянного хранилища информации, и доступ к нему идёт через бодрствующего Ласта.