Прекрасный мир будущего. Часть 1

– Не надо на мне эксперименты проводить. Я, в отличие от вас, нормальный. Вот этот порез я заработал вчера, когда ужин готовил. До сих пор не зажил, – он продемонстрировал порезанный палец. Понятно. Значит, симбионт способен лечить и восстанавливать тело носителя. У Юки своя регенерация и способность симбионта дополняют друг друга. Или менее вероятный вариант – сильная собственная регенерация, которая перекрывает симбионта. Хотя это уже не важно. Самое главное, что Юки быстро восстанавливает функции своего тела.

– Юки, теперь опасный эксперимент, но не бойся. Если будет плохо, я тебя вылечу, как в прошлый раз. Протяни ладонь.

В этот раз я порезала ей руку ножом, испачканным кровью монстра. Юки только слегка зажмурилась, но мою просьбу выполнила беспрекословно. Я начала уважать её за безграничное доверие ко мне. Думаю, в дальнейшем можно будет на неё положиться. Мои эксперименты испугали командира, и он решил не дожидаться результата, или, может, подумал, что и для него найдётся испытание.

– Джин-Хо, я вынужден покинуть этот лагерь вместе со своими людьми. У нас заканчиваются запасы продуктов, и ещё нам хотелось бы уйти подальше от заражённого радиацией города.

– Я вас не держу. Вы свободны в своих действиях.

Он шустро начал собирать людей и вещи. После чего быстрым шагом они покинули лагерь. Похоже, наши аномальные способности его сильно испугали. Другие тоже ушли вместе с вооружёнными людьми. Мне же надо дождаться окончания эксперимента. Через контрольный час у Юки выступил на лбу пот, и она почувствовала слабость, но недомогание быстро прошло. Делаю вывод, что Юки полностью имунна к заражению от монстров, а это значит, что она будет помогать мне резать изменённых.

Только приблизилась к изменённому, которого наметила первым пациентом для вивисекции, как раздался звук падения и крик из дома. Сходили, посмотрели на того, кто остался в лагере. Вот как эти двуногие создания могли призывать меня к человечности и состраданию? Все свалили, а ребёнка–инвалида оставили. Пареньку было на вид лет тринадцать, и у него была тяжёлая форма ДЦП. Он, заметив, что никого нет, решил самостоятельно спуститься со второго этажа и упал, повредив ногу. Он и раньше еле передвигался, а с такой травмой, можно сказать, уже и не жилец. Новые реалии не дадут ему шансов на выживание. Забрали его во двор и накормили. Заботилась о нём Татьяна, так как я и Юки пошли вскрывать подопытного.

Вскрывали живьём, если такое слово можно применить к этому созданию. Сердце билось, и ритм был очень быстрым. Кровь поменяла цвет с красного на тёмно–синий, почти чёрный. Кислород ему тоже требовался для жизнедеятельности, но когда мы придушили его, он не умирал, а как будто впадал в анабиоз. Сердце и кровоток резко замедлились, но активность снижалась не сразу. Ещё несколько минут трепыхался, а после успокаивался. Стоило опять дать ему доступ к кислороду, как активность скачкообразно повышалась. Неприятным известием стало то, что регенерация подопытного была сопоставима с моей – раны быстро затягивались, но при этом высушивали тело. Как будто плоть с других участков передаёт свой материал в место ранения. После потребления пищи тело восстанавливало свой объём.

Пищей могло быть только мясо. Причём, жрал он как мясо из полуфабрикатов (скормили пачку сосисок), так и представителей своего вида. Уничтожить его можно было несколькими способами. Первый: если разрушить тело, не дав ему возможность восстановиться с помощью питания. Второй: сжечь. Третий: любым способом повредить мозг. Хотелось ещё узнать, как они слышат, видят и чувствуют запахи, но каким образом это сделать, я не смогла придумать. Научными знаниями и микроскопом мы не обладали, а значит, понять точную природу изменений существ не могли. Но, благодаря эксперименту в полевых условиях, получили много информации, необходимой для нашего выживания.

Распотрошив тела, мы с Юки, сполоснувшись в летнем душе, вернулись к костру. Уже вечерело, нам нужно покушать и выпить после такого насыщенного событиями дня.

– А люди, умершие вчера, тоже превратятся в чудищ? – спросил нас мальчик. Его вопрос заставил меня поперхнуться соджу, которым я заливала свою брезгливость от вивисекции.

– А разве вчера кто-то умер? – спросил я его и Татьяну.

– Позавчера люди в лагере стали чувствовать недомогание, а на следующий день треть из них умерла в лихорадочном состоянии. Все остальные выздоровели. Мёртвых мы закопали около усадьбы за забором, – ответила Татьяна.

– Надеюсь, глубоко? – спросила я.

– Да. Не вылезут.

– После ужина проверим, ожили они или нет.

– Зачем?

– Если они переродились, значит, всему пришёл конец. Представьте, треть людей в мире померла и после смерти переродилась в монстров. Эти монстры могут заразить других или просто сожрать, в чём мы сегодня убедились, – я показала на трупы, лежащие около клетки.

– Можно не проверять, вон они идут,– Татьяна показала на семь существ, которые медленно брели недалеко от заграждения из колючей проволоки.