Читаем Прексасп полностью

КАМБИЗ Для него вообще не нужно слов, олух, нужно одно единственное дело. Боги показали мне будущее, но они не стали бы его показывать, будь оно неизбежным. К чему зря стараться?. Сбудется ли мой сон, зависит от твоего толкования. О нем я тебя и прошу. Не желаешь ли, Прексасп, съездить в Сузы и передать моему брату Смерду знаки моего расположения?

ПРЕКСАСП Еду, государь. Уходит.

КАМБИЗ Да, и пришли мне твоего сына. Уходит.


Прексасп, Тарс


ПРЕКСАСП

Учись служить, мой сын, удел мужчины — служба.Чтоб власть сопровождать, ей поклоняться нужно.Служи сперва отцу, учителю служи,
Начальнику любовь всей жизнью докажи.Ступай, куда пошлют, ешь-пей, когда дают,И просыпайся вмиг, едва лишь позовут.Не пожелай добра, и зла не осуждай,Греховных дел от дел святых не отличай,Всего себя отдай высокому служенью,Окажет двор тебе почет и уваженье.Чем ниже твой поклон, тем выше положенье.Пусть ты лежишь в пыли, — тем ближе возвышенье.Твоя свобода в том, чтоб быть опорой трона.Тот, кто несет царя, захватит и корону.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

1

Крепость в Сузах

Прексасп, на троне; Патицайт


ПРЕКСАСП Разумеется, ему отрезали уши. Это произошло при моем попустительстве, не отрицаю. Нашему ордену лучше всех известно, как следует славить бога. Однако, во главе нашего ордена стоит царь; а посему тот, кто отвергает царя, отвергает бога, а твой брат маг Смерд, когда он выступил за бога против царя, выступил против бога. Говорю тебе, Патицайт, прикажи мне царь, и я отрежу уши богу.

ПАТИЦАЙТ Мне кажется, что царская глава нашего ордена малость свихнулась. Но ее можно насадить и на другую шею. Сам же ты говоришь, что Камбиз ставит своего брата Смерда над всеми странами востока. А я то здесь причем? Зачем ты меня позвал?

ПРЕКСАСП Я позвал тебя и твоего брата Смерда. Где он?

ПАТИЦАЙТ Неужто он должен смотреть, как человек, надругавшийся над его плотью и гордостью, целует печать деспота?

ПРЕКСАСП Пусть упражняется в послушании, дабы научиться доверию. Ступай и приведи сюда, как я приказал, своего брата.

Патицайт уходит.

О, царское письмо, о знак благоволенья!Печать твоя сулит не только возвышенье.Хоть письмена твои о чести говорят,Таит в себе печать смертельный царский яд.Желания царя никем неутолимы.Желания других, увы, неисполнимы.Ах, благородный Смерд… Нет, дерзостный клеврет!Ты ревностно служил, сомнений в этом нет.Увы, напрасно ты своею хвастал силой.За службу — похвала, за рвение — могила.
Целуй печать. И смерть получишь ты в награду.Чем круче путь наверх, тем ближе бездна ада.

Смерд.


Великий сын Кира, я маленький человек, однако, действуя от имени Камбиза, я более велик, чем ты. Я принимаю тебя в царской крепости, восседая на царском троне, но слова, которые я передам тебе от царского имени, поставят тебя в известность, что отныне над тобой, кроме того, кому нет равных, не будет стоять ни один смертный. Царская воля, скрепленная печатью, непреложна. Приблизься, поцелуй печать Камбиза и выслушай содержание сей грамоты. Смерд выполняет указание. Прексасп зачитывает грамоту. Камбиз — Смерду. Бог дал отцу нашему Киру жизнь, земной круг и двоих сыновей. Бог отнял у него жизнь, но не все остальное; и потому я во исполнение воли божьей разделяю власть над земным кругом между мной и тобой и отдаю тебе восточное царство. Твои титулы… Смерд икает. В чем дело, мой государь?

СМЕРД Пропусти это, мой Прексасп. Или читай побыстрее. Мне что-то нехорошо.

ПРЕКСАСП Твои титулы таковы: царь востока, попечитель первоначальных земель и племянник солнца. Прощай. Да будут легкими твоя жизнь и твоя смерть. Спускается с трона. Возьми этот скипетр, дающий тебе власть над землями от Индии до Элама.

Теперь это твое место, государь, а мое место здесь. Бросается наземь. Смерд занимает трон.

СМЕРД Итак, мой милый, мы оказались наверху, а вы внизу. Обстановка изменяется, не так ли?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Забытые пьесы 1920-1930-х годов
Забытые пьесы 1920-1930-х годов

Сборник продолжает проект, начатый монографией В. Гудковой «Рождение советских сюжетов: типология отечественной драмы 1920–1930-х годов» (НЛО, 2008). Избраны драматические тексты, тематический и проблемный репертуар которых, с точки зрения составителя, наиболее репрезентативен для представления об историко-культурной и художественной ситуации упомянутого десятилетия. В пьесах запечатлены сломы ценностных ориентиров российского общества, приводящие к небывалым прежде коллизиям, новым сюжетам и новым героям. Часть пьес печатается впервые, часть пьес, изданных в 1920-е годы малым тиражом, републикуется. Сборник предваряет вступительная статья, рисующая положение дел в отечественной драматургии 1920–1930-х годов. Книга снабжена историко-реальным комментарием, а также содержит информацию об истории создания пьес, их редакциях и вариантах, первых театральных постановках и отзывах критиков, сведения о биографиях авторов.

Александр Данилович Поповский , Александр Иванович Завалишин , Василий Васильевич Шкваркин , Виолетта Владимировна Гудкова , Татьяна Александровна Майская

Драматургия
Руны
Руны

Руны, таинственные символы и загадочные обряды — их изучение входило в задачи окутанной тайнами организации «Наследие предков» (Аненербе). Новая книга историка Андрея Васильченко построена на документах и источниках, недоступных большинству из отечественных читателей. Автор приподнимает завесу тайны над проектами, которые велись в недрах «Наследия предков». В книге приведены уникальные документы, доклады и работы, подготовленные ведущими сотрудниками «Аненербе». Впервые читатели могут познакомиться с разработками в области ритуальной семиотики, которые были сделаны специалистами одной из самых загадочных организаций в истории человечества.

Андрей Вячеславович Васильченко , Бьянка Луна , Дон Нигро , Эдна Уолтерс , Эльза Вернер

Драматургия / История / Эзотерика / Зарубежная драматургия / Образование и наука