Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 1

Вбежала в мазанку и обомлела. На самой середине комнаты стоял Гурей. Брат одет точно в такой одежде, как приснился мне несколько минут тому назад.

У него в руках какая-то странная книга, в кожаном переплёте с металлической застёжкой. Чтобы не сойти с ума и не упасть рядом с мамой, осторожно подошла к своему двойняшке.

Потрогала его руками. Это был не сон и не видение. Передо мной был настоящий брат-двойняшка Гурей совершенно живой.

— Братик! Боже мой! — удивлённо, воскликнула. — Ведь мы тебя собирались сегодня хоронить.

— Значит, буду жить, очень, долго, — ответил мне, живой Гурей. — Вернулся домой навсегда.

— Братик мой, миленький! — запричитала. — Как мне тебя не хватало. Всегда думала о тебе.

Мы обнялись с Гуреем. Плакала навзрыд, как когда-то в детстве, когда Гурей постоянно защищал меня от посторонних мальчишек. С девчонками всегда разбиралась сама.

Если Гурей не мог справиться с мальчишками, то мы вместе с ним защищали друг друга от своих врагов, которых было столько, сколько друзей.

Через несколько минут после появления Гурея весь Старый хутор был на ногах. Маму приводили в чувства. Обнимали Гурея.

У него был такой вид, словно он прошёл, все эти годы домой и в длинном пути ещё ни разу не отдыхал нигде. Братику требовался хороший отдых с дороги.

— Всё! — сказал папа. — Перестаньте тискать парня. Пускай он хорошо отдыхает. Расскажет о себе потом. Сейчас, быстро, все, вымётывайтесь отсюда. Дышать в помещении нечем. Выходите все!

Папа выгнал нас всех из мазанки. Там остались Гурей с мамой. Пошла, спать в дом к мужу.

— Что там у вас случилось? — спросил меня Фёдор, когда вошла в дом. — Весь хутор проснулся.

— Наш Гурей вернулся домой, — устало, ответила. — А мы его сегодня хоронить собирались.

Облегчённо вздохнула и тут же опять легла спать. С меня словно свалился тяжёлый груз. Спала очень долго. Может быть, даже целые сутки? Никого об этом не спрашивала и мне ничего не сказали о моём сне.

Проснулась во второй половине дня. Между домами нашего Старого хутора и прямо на улицу были расставлены столы. Женщины нашего рода накрывали на столы красивые скатерти.

Затем все наши хуторяне и станичники стали приносить разные продукты питания и выпивку. Станичники не отставали от нашей семьи. Каждый нёс к столам свои продукты и подставлял новые столы.

Можно было подумать, что тут люди всем миром сегодня решили у нас гулять. Вскоре, вся станица Вольная (Кахановская) и Старый хутор сидели за общим столом. Лишь усиленный казачий дозор был на своём посту.

Так как в жизни станицы Вольной (Кахановская) и нашего Старого хутора, бывали и мрачные дни после весёлого застолья. Горцы пользовались тем, что наши казаки были пьяны, было, тайком нападали на станицу или на Старый хутор. Поэтому сегодня казаки были начеку.

— Станичники! — громко, сказал папа, так, чтобы все слышали. — Сегодня у нас, очень, торжественный день. Волею судьбы собралась вся наша семья. Мы сегодня думали хоронить моего сына Гурея, а Бог распорядился так, что вернул его к нам живым, именно, в день предусмотренных похорон. Не знаю, как всё получилось, вы об этом спросите самого Гурея, но вот мы все живы и здоровы. Выходит, что есть на свете чудо, в которое нам даже трудно поверить. Так выпьем за это чудо! Чтобы оно всегда приходило в наш дом в трудную для людей минуту и приносило в наши семьи радость, которой часто не хватает в повседневной жизни терских казаков.

Станичники подняли кружки и стаканы, наполненные спиртным. Все стали пить за это чудо. Откровенно говоря, станичникам нужен был повод, чтобы всем напиться и тут же подраться.

Больше всего в такой день доставалось атаману. Ему надо было пресекать драки и следить за порядком в станице. В такой день не завидовала папе, так, как и его, частенько по пьянке били казаки.

Папа всегда говорил, что синяки женщину унижают, а мужика украшают, особенно, если он казак. Папа здесь никому не уступал и дрался на равных со всеми казаками нашей станицы.

Вот, только в этот день не знала, как будет. Ведь папе недавно исполнилось восемьдесят лет. Однако папа выглядел молодцом. У него внешность не походила на дряхлого старика.

Папа всё также был казачьим атаманом в нашей станице. К нему постоянно шли люди за советом и защитой. Когда станичники выпили за всё, что можно было вспомнить, они стали приставать к Гурею с расспросами, где был, что видел?

Какие страны посетил в эти годы своего отсутствия? Как живут люди вдали от терских казаков? Как случилось, что он, в одно мгновение, стал у себя дома?

— Хорошо! — согласился Гурей. — Вам коротко расскажу о своём путешествие. Только вы меня не сбивайте с толку. Тоже пьяный, как и вы, могу некоторые детали событий забыть. Поэтому замолчите и слушайте меня внимательно. Может быть, от моего рассказа будет польза станичникам?

Станичники подняли ёмкости со спиртным, за то, что Гурей расскажет. Гурей стал рассказывать о своём путешествии, с момента учёбы в Церковной академии в Греции. Затем рассказал об Италии.