Преодоление

У меня складывалось ощущение, что эту семью создавали люди, которые либо не до конца были уверены в своих чувствах, либо спустя много лет окончательно утратили способность испытывать какие-либо эмоции к друг другу, кроме негативных и мрачных.

Тем не менее, несколько лет (наверное, лет пять) отец держался и почти не выпивал. Но, т.к. пьянство – это все-таки часто «следствие», а не «причина», то его загулы продолжились. Мать, видимо, окончательно разочаровавшись в моем отце, полностью от него дистанцировалась. Я вспоминаю, как это было: она ушла в отдельную комнату с отдельной кроватью и там «жила». Нормальные отношения с отцом почти полностью прекратились. Она отвернулась и от родственников отца, предпочитая общаться только со своими родителями. Естественно, интенсивность «промывания» моего мозга на предмет «не быть как отец», «посмотри, на что он похож», «это он во всем виноват», «он все сломал и испортил» превысила все мыслимые и немыслимые пределы. Более того, к этому подключилась и моя бабушка. Вместе они так насели на меня, что я действительно стал думать, что быть «как отец» плохо и омерзительно.

Мои родители мало нас берегли от своих скандалов. Часто ругались прямо в общей комнате. Отец был эмоциональным человеком и, не сдерживаясь, матерился. Мать обижалась и могла не разговаривать с ним неделями. Через меня передавала ему записки. Так она общалась с ним. Но самое тяжелое для меня тогда были слова матери: «Теперь ты будешь за главного в доме, раз отца больше нет!» Зачем мне говорить это было в столь юном возрасте, я не понимаю до сих пор. Как будто мне было легко! Как будто мать пыталась переложить на меня часть своих проблем, забывая при этом, что не я виноват во всем этом и что мне совсем мало лет. Скорее всего, для меня это стало психологической травмой (я не могу судить об этом с профессиональной точки зрения, т.к. прошло много времени, и сейчас мне сложно достоверно сложить воедино все «кусочки» этого «паззла»). Я стал плохо учиться в школе, отношения с друзьями у меня испортились и потом полностью прекратились. Я стал неким «изгоем» в классе. Мне не хотелось идти в школу, и я почти полностью потерял свой авторитет среди одноклассников. От этого мне было еще тяжелее. Может быть, это покажется удивительным и даже странным для моего возраста, но меня начали мучить панические атаки, мое настроение часто прыгало: от безудержного веселья до беспросветного пессимизма. Я не понимал, что со мной происходит, мне казалось, что я схожу с ума. Может, это было просто подростковое взросление (сейчас я знаю, какой гормональный бум возникает у подростков в пубертатный период), может, последствие негативной обстановки в семье, но со мной творилось что-то неладное…

Ну, а что же со мной происходило в контексте нашего с вами вопроса? В плане трансгендерности?

Начиная с 10-11 лет я захотел стать девушкой. Причем именно физически, не просто носить одежду. Я не могу этого желания объяснить… Оно иррационально. Мне нравилось, как они одеваются, нравилось то, что им много прощают родители и т.д. Помню, как накрасился однажды акварельной краской, сделал себе макияж и потом играл в куклы. Причем умом я понимал, что так быть не должно! Естественно, что мне с детства прививали общественное мнение, что мальчик должен вести себя как мальчик, а девочка – как девочка, и я думал, что делаю что-то не совсем верное… а может, совсем не верное… Но «запретный плод», как известно, так всегда сладок…

Лет в десять-одиннадцать я как-то раз забрался в мамин шкаф и обнаружил там много женских вещей. С того времени я стал погружаться все глубже и глубже в трансгендерные проявления. Когда никого дома не было, а это бывало довольно редко, я всегда наряжался в женское. Это давало возможность побыть хоть немножко на «той стороне»… Это меня очень будоражило и волновало! Я весь аж задыхался от восторга, глядя на себя в зеркало. После необходимости разоблачения возникало чувство печали и … стыда. Эти чувства для меня были во многом противоречивы. С одной стороны, я сожалел о необходимости «возвращения» в обычный и жестокий мир, а с другой – стыд за свое «неправильное» поведение.

Я вспоминаю еще один случай. Мне тогда было, наверное, двенадцать или тринадцать лет. Мать ушла из дому по делам, и я решил, что это мой шанс забраться в ее косметичку. Недолго думая, подставил табуретку и по самые пятки забрался в шкаф, где все это великолепие и хранилось. Нашел помаду – накрасился. Есть песня одна, не помню ее название, но там есть слова – «…я извазюкала помадой рот!…» Вот нечто такое у меня и было! Этого было недостаточно, так как я был «дама стильная» и ограничиваться только губами было «не комильфо…» Поэтому, найдя тени для глаз, я немедленно взялся и за эту часть образа! Жалко, что в песни нет слов: «…извазюкала тенями глаз…», но это бы было довольно верно! И вот я такая красавица, хожу по дому. Косметика чувствуется на коже лица, и она создавала ощущение гламура, будто я всамделишная девочка и это было чудесно…