Преодоление

Мой знакомый, бывший спецназовец, всю жизнь провоевавший в горячих точках, вышел на пенсию и устроился работать водителем, а заодно и охранником к одному предпринимателю. Хозяин его человек неплохой и достаточно демократичный, платил хорошо и своевременно. Будучи немалого роста и весом килограмм в сто двадцать, он и сам был бы способен постоять за себя, но известная привычка расслабиться в конце рабочего дня требовала постоянного присутствия рядом кого-то, кто бы мог сесть за руль.

Приводя домой пьяного начальника, мой приятель общался в дверях с его женой, но общался мимоходом и сразу старался уйти. А всё потому, что эта женщина, в отличие от мужа — маленькая и хрупкая, была так обворожительно хороша, что, увидав её в первый раз, мой товарищ начисто лишился способности логически рассуждать, и даже просто рассуждать.

— Батя, это не женщина, это светлый ангел. Она так хороша и невинна, что рядом с ней начинаешь читать «Отче наш». Я боялся, что не совладаю со своими чувствами, и она догадается. А мне бы этого больше всего не хотелось, во-первых, потому, что человек я женатый, а, во-вторых, ещё и верующий. Вмешиваться в чужую семью не мой принцип, а тем более, у них двое детей.

Так что я позволял себе любоваться этой красотой на расстоянии, как минимум, вытянутой руки. А на днях мой шеф, как обычно, накачавшись, вдруг предложил:

— Слава, сегодня едем в баню, там такие девочки, скажу я тебе, — и он показал какие, поцеловав кончики пальцев. Я представил себе девиц, торгующих любовью, а потом жену моего шефа. И почувствовал, как же я его ненавижу…

Человек вытащил счастливый билет, Бог дал ему в жены женщину редкой красоты. Другие перед ней благоговеют, а этот, отвергая Божий дар, упрямо лезет в грязь.

Мой друг взорвался, он вытащил за грудки хозяина из машины, и в пылу гнева поднял над собой все его сто двадцать килограммов:

— Вот только ещё хоть раз ты позовёшь меня в баню с девками! Я просто не знаю, что с тобой сделаю!

— И после этого тебя благополучно уволили?

— Представь себе, нет. Весь следующий день он со мной не разговаривал, а вечером, ничего, помирились.

Видимо, впечатлило, вряд ли кто ещё выжимал его в качестве штанги.

Нет, что ни говори, а женская красота — великая сила. И если она смогла растопить сердце моего сурового друга, то что говорить обо мне, человеке сентиментальном и увлекающемся…

К нам в храм Марина пришла, будучи уже тяжело больной. Ей ставили онкологию и предлагали отнять грудь, но что значит для женщины её лет лишиться груди. Ей тогда было всего тридцать шесть, и она была ослепительно хороша. Марина стала искать способ исцелиться с помощью приёмов народной медицины. В процессе поисков она и набрела на одну странную группу, занимающуюся «излечением» от тяжелых заболеваний. Лидер этой группы лечила больных водой, которую сама же и «освящала». А ещё она требовала, чтобы те избавились от золотых вещей, потому, что золото притягивает к себе нечистую силу, сжечь все перьевые подушки и перины, ведь в пере птицы водится множество паразитов. А ещё запрещались грибы, нельзя было и близко подходить к плантациям искусственно выращиваемых шампиньонов, и ещё что-то такое в этом же роде.

Как Марине удалось выбраться из этой круговерти и очутится у нас в храме, до сих пор не понимаю, но факт остаётся фактом, она пришла. Многие годы человек жил рядом с нами, а мы его не замечали, а она в свою очередь с удивлением рассматривала нас. Мы понравились друг другу, и полюбили друг друга.

В храме так всегда бывает, сюда приходят не только постоять, — это неинтересно, — стоять можно где угодно. В храм приходят, чтобы научиться любить, а это не так просто, особенно если раньше тебя самого никто не любил. Бессмысленно прожить жизнь, не испытав этого чувства, да и зачем жить, если и ты никому не нужен?

Марина быстро стала для всех своей, кроме того, что она была красавицей, женщина умела быть внимательной, доброй и ласковой. Прошёл всего год, а мы уже и представить себе не могли, что было такое время, когда Марины с нами не было.

Зная о её болезни, вся община просила об исцелении. А она приходила на все службы, точно нигде и не работает, каждую неделю исповедовалась и причащалась. Несколько раз я её соборовал, и вот, наконец, она решилась и поехала в областной онкодиспансер. Как же мы ликовали, узнав, что болезнь отступила. Рост опухоли остановился, правда, ей всё равно предлагали сделать операцию, но она снова отказалась.

Мариночка росла в неполной семье, папы она не знала, а мама могла дать ребёнку только то, что могла, и потом, она не любила дочку. Худенькая высокая девочка, с длинной шейкой в старых колготках с вытянутыми коленками. Ей постоянно приходилось донашивать вещи, которые доставались ей с чужого плеча и с чужой ноги. Что было делать, всё одно в школу нужно ходить, даже если над тобой смеются сытые одноклассники. Марина мне рассказывала об изматывающем чувстве голода, которое сопровождало всё её детство. Может, поэтому и решила сразу же после восьмого класса идти учиться на повара.