Преодоление игры

— Наш дом выдержит эти волны, — сказал он, — тем более что они не успеют залить комнаты, потому что быстро отхлынут.

С этими словами муж закрыл окна, а я побежала закрывать входную дверь. Мне оставалось сделать пару–тройку шагов до двери, как в комнате появилась вода — чистая и прозрачная, словно родниковая. Как же так, — удивилась я, шлепая по ней, — после взрыва вода должна быть мутной и грязной. Уровень ее был такой, что доходил мне до щиколоток. Все это заинтересовало меня, поэтому я не закрыла дверь, а открыла — чтобы посмотреть, что творится с морем.

Но что я увидела! Все море было скованно толстым антарктическим льдом — старым, бугрящимся неровной поверхностью. А поверх льда лежали слои и кучи видавшего виды снега. Единственное, что указывало на происшествие, которое я наблюдала, была дорожка метра в полтора–два шириной, идущая от нашего порога до места падения самолета. Там она просто исчезала. Но и эта дорожка была покрыта льдом, только более тонким слоем. А вдоль нее с двух сторон громоздились кучи снега, словно эту дорожку когда–то прочищали, отбрасывая снег на обочины.

Когда я снова вернулась в дом, воды там уже не было.

Вот такой сон. Вещий ли он? Не знаю. Прошло уже почти два года…

Раздел 4. Легкое цунами времени

Неожиданный звонок

С особенным чувством я взяла в руки раритет: «Рукоделие», авторы А. Д. Жилкина и В. Ф. Жилкин — с недавно обновленной в типографии издательства «Заря» обложкой. Шитый блок средней толщины при реставрации проверили на сохранность и прочность. Нитки оказались целы и держали сфальцованные тетради как надо. Все равно для надежности корешок пропитали клеем, затем по всем канонам высшего полиграфического мастерства изделие одели в твердый переплет. На лицевую сторону крышки приклеили старую мягкую обложку, покрыли лаком. Эта работа явилась данью уважения со стороны коллег, проявленной в связи с моим уходом на пенсию.

Так издание 1953 года получило новую жизнь. Как и я, оно вышло из активного употребления и превратилось в экспонат домашнего музея. Дорогой экспонат. Разве могла я знать, что с этой простой вещицы начнется мой трудовой путь и практически с нею же закончится? Это первая книга, подаренная мне мамой — за год до того, как я пошла в школу. По ней я самостоятельно училась шить. Теперь с нею ушла на отдых. Теплая волна смешанных чувств окатила душу. Я едва успела сглотнуть возникший в горле комок.

Книги как люди — когда о них забываешь, покрываются печалью, материализующейся в виде пыли, и их требуется хотя бы просто перебрать, чтобы освежить общий вид, встряхнуть, не дать уйти из них живому духу. Этим я как раз и занималась, когда прозвенел звонок квартирного телефона, который с наступлением эры мобильной связи давал о себе знать все реже, почти не напоминал. Но вот кто–то откопал в своих архивах мой номер… Чудно. Я подбежала к столу и плюхнулась в кресло, стоящее перед монитором компьютера, с приязнью поглядывая на экран, где на рабочем столе красовался майский пейзаж.

— Алло! — выдохнула своим мягким альтом. Слишком альтом и слишком мягким, чтобы не выдавать мой возраст.

Отозвавшийся голос оказался женским, очень смутно знакомым… Из запредельно давних времен. Однако вспомнить мне его не удавалось ни после первой фразы, ни после второй. Женщина назвала меня по имени–отчеству, попросила о встрече, мотивируя тем, что ей это крайне необходимо. От дальнейших объяснений отказалась, причем скомкано и сбивчиво, что вызывало подозрения.

— Простите, я не узнаю вас по голосу, — сказала я. — Мы знакомы?

— Меня зовут Зоя Михайловна, — напомнила она. — Я работала в отделе снабжения. Припоминаете?

— Раевская?

— Да–да, это я и есть!

Областная книжная типография, с досадой подумала я. Зачем этот призрак решил меня побеспокоить?

После звонка я напряглась. И конечно, все вспомнила. Ее привела ко мне в отдел кадров Света Устименко, сказала, что это то ли ее родственница, то ли бывшая сослуживица, короче отрекомендовала с хорошей стороны. Сама Света, до недавнего времени занимавшая должность товароведа, перешла работать в приемную, на место ушедшей на пенсию секретарши директора. И теперь в отдел снабжения требовался товаровед, вот она и старалась помочь. Ее протеже прошла необходимые собеседования и мне оставалось только оформить ее приказом. С тех пор эта улыбчивая женщина (невысокого роста, полненькая, крашеная блондинка) иногда заходила ко мне — уточнить данные об отпуске или сдать бюллетень, что бывало редко. Практически я ничего о ней не знала, за исключением официальных анкетных данных — не замужем, детей нет.

Что могло ей понадобиться от меня через столько лет?