Преподавание в кризисе

О преподавательских стрессах, разумеется, неоднократно писали и ранее. Но речь, как правило, шла о более традиционных и давних вещах – о чрезмерной учебной нагрузке, повышенных требованиях к академической продуктивности, неравномерном распределении административного бремени, размывании границ между рабочим и внерабочим временем [Абрамов, Груздев, Терентьев, 2017; 2019]. Добавим к ним еще почти непременные жалобы на недостаточную оплату труда и обилие бюрократических процедур. Эти проблемы никуда не исчезли, но мы будем говорить о другом. Во-первых, кризис в преподавании, о котором пойдет далее речь, вызван относительно недавними (по историческим меркам) изменениями, поэтому традиционными факторами стресса его не опишешь. И, во-вторых, более важно, описываемый мною кризис лежит прежде всего не в плоскости отношений между преподавателями и администрацией университета, а в плоскости отношений между преподавателями и студентами, которые до сегодняшнего дня не часто попадали в зону пристального рассмотрения, оставаясь в тени многочисленных структурных и институциональных реформ, которыми столь богата университетская жизнь в последние годы. Нет смысла спорить о том, что изменения среды – внутри и вне университета – оказывают важное влияние на все происходящее и заслуживают отдельных обсуждений. Но именно отношения между преподавателями и студентами образуют основной предмет данной книги[1]

.

Добавлю, что мы зачастую по инерции обращаем больше внимания на текущие трудности – вроде нарастающих и раздражающих бюрократических формальностей, не замечая более глубоких движений, пока волна не дойдет до нас непосредственно и не захлестнет с головой. Тогда многие из прежних проблем покажутся нам мелкой рябью на воде.

В последние пару лет мне не раз приходилось выступать публично с рассказами об этих относительно новых проблемах, в том числе в рамках программы Teach for HSE/Преподаем в Вышке[2]

, и в других аудиториях. На выступления приходили сотни коллег, включая начинающих преподавателей и мэтров с обширным опытом. Впоследствии еще многие сотни коллег смотрели записи выступлений. И я чувствовал, что поставленные вопросы находят отклик, резонируя у самых разных слушателей. Это побудило меня обобщить и изложить свои рассуждения и размышления.

О чем эта небольшая книга? Мы начнем с характеристики социального перелома, который был связан с приходом новых поколений студентов, не имевших опыта взрослой жизни в советское время. Этот перелом подготовил предпосылки сегодняшних трансформаций в преподавании. Плохо это или хорошо, но мы, преподаватели, за последние годы изменились не столь сильно – образовательный процесс обладает высокой инерцией, сложившиеся преподавательские приемы и привычки нередко воспроизводятся годами. И побуждающие импульсы сегодня в большей степени лежат на стороне студентов, а не преподавателей. Далее мы перейдем к ключевому вопросу – многосторонней характеристике кризиса, в котором оказалось, как мне представляется, сегодня преподавание (в привычных для нас формах), особенно в социальных и гуманитарных науках, но, по всей видимости, не только в них. Посмотрим, как накопившиеся проблемы в преподавании усугубились в период пандемии коронавируса, которая обострила кризис. А затем порассуждаем о том, что мы могли бы делать, чтобы преодолеть, хотя бы отчасти, возникшее кризисное состояние, как сформулировать, сохранить и развить общие принципы, которые должны стать для нас своеобразной опорой. Я также приведу примеры из собственного опыта, связанного с попытками совладать с нарастающими проблемами. И напоследок предлагаю обсудить непраздный вопрос о том, зачем вообще нужно идти к студентам, если преподавание сопряжено со столь многочисленными трудностями.

По своему жанру эта книга не является научным изданием в строгом смысле слова, скорее, это развернутое аналитическое высказывание, опирающееся и на результаты многих предшествующих исследований, и на личные размышления самого автора. В чем-то она продолжает традицию руководителей и администраторов ведущих университетов делиться своим опытом работы (см.: [Бок, 2012; Розовски, 2015; Боуэн, 2018]). Только по сравнению с упомянутыми коллегами я в большей степени буду опираться на свой преподавательский, нежели на административный, опыт.

Здесь, видимо, необходим дисклеймер – высказанные мною далее взгляды не следует воспринимать формально как позицию университета.