Прерванное молчание

— Ты теперь не думаешь, что я такой уж хороший парень? — Он схватил меня за рукав пиджака и развернул к себе. — Ты не думаешь так больше, Фрэнк?!

— Господи, — только и смог выдавить я. У меня, кажется, не осталось ничего, кроме всепоглощающей жалости и сожаления, — Остановись! Остановись, Джон! Это ничего не изменит!

— Джон? — Вдруг неожиданно спокойно ответил Салливан. — Джон тут ни при чем. Меня зовут Эрик. Ты забыл?

— Остановись, пока еще не поздно! — Умоляюще сказал я.

Я знал, что не пойду в полицию. Я знал, что не смогу сдать им Джона, что бы он ни сделал. Но больше всего тогда мне хотелось вновь достучаться до него. Я не хотел, чтобы на его совести было еще одно убийство, еще больше крови. Ему и без того хватало проблем.

— Уже поздно, Миллер, — тихо ответил он. — Шестнадцать лет назад было поздно.

Он посмотрел на меня, развернулся и пошел по старой асфальтовой дороге в сторону города. Мы даже не попрощались тогда.

Глава девятая

Эрик Стоун

1.

В последнее время и так все складывается не лучшим образом. В последнее время у меня и так совершенно едет крыша. А тут еще Миллер со своими разговорами! Со своими укорами! Со своей жалостью! И откуда он только узнал, что эти ублюдки были друзьями моего отца! И с чего он это взял! Я не хотел, чтобы он что-то узнал. Я не хотел, чтобы кто-либо что-то узнал. Но он слишком часто сует везде свой нос, этот Фрэнк Миллер. Что ж, хуже от этого только ему самому. Мне наплевать. Мне уже все равно.

Когда умерла Джина, когда я узнал, что она умерла, мне как будто стало легче дышать. Как будто кто-то выбил ногой наглухо заколоченную дверь внутри меня и впустил свежий воздух. Но случайная встреча с Максом Уитменом напрочь перекрыла мне кислород. Потом еще эта фотография, эта записная книжка, этот телефонный звонок! И его мерзкий голос. Господи! Я не мог больше это терпеть! Я не мог больше держать в себе эту ненависть, этот страх, эту ярость.

Все началось очень просто. Все началось с того, что я продал свою машину и купил пистолет. Еще я купил старую колымагу. Я купил ее так, чтобы никто никогда не смог найти меня, чтобы никто никогда ничего не смог выяснить. Я не знал тогда, что собираюсь делать. Я не мог себя контролировать. Я просто сходил с ума.

Макс Уитмен живет с какой-то женщиной. Может быть, она его жена. Может быть, он просто трахает ее. Мне наплевать. Я не собираюсь в этом разбираться. Она всегда приходит и уходит в одно и то же время. Макс долго сидит дома. Впрочем, иногда он выходит в магазин или в бар. Больше я никого тут не вижу. Макс живет на самой окраине. Вокруг нет других домов. Вокруг нет ни души. Это тихое место. Это какое-то заброшенное место. Эта сволочь, кажется, не очень любит людей.

Сегодня я решаю, наконец, зайти к нему. Сегодня я решаю посмотреть ему в глаза. У меня нет плана. Я хочу узнать у него адреса остальных подонков. Я не знаю, зачем мне это. Пока я об этом даже не думаю. Я думаю, главное, преодолеть свой страх. Главное, не показать ему, что я испуган. Главное, не вырубиться прямо перед дверью, когда он откроет ее.

Дом очень старый и неухоженный. Я нажимаю кнопку звонка. Она грязная. Дверь засаленная. Стекла немытые. Я слышу приближающиеся шаги. Он открывает мне. Он открывает дверь и смотрит на меня. Он в ботинках, джинсах и в старом свитере. Он смотрит прямо на меня и не узнает.

— Что вам надо? — Спрашивает он.

Как только я вижу его лицо, как только я слышу его голос, мой пульс учащается. Меня накрывает волной жара и адреналина. Странно, но я совершенно не боюсь его. У меня за поясом пистолет, и я совершенно не боюсь этого подонка. У меня нет страха. Я смотрю ему в глаза, и мне хочется разорвать его. Мне хочется даже не пристрелить ублюдка. Мне хочется наброситься на него и разорвать зубами и голыми руками. Мне хочется, чтобы он стонал от боли, глядя на свои оторванные конечности. Но я держу себя в руках. Мне нужны от него адреса. Мне нужно узнать, где живут Гарри, Виктор и Уоррен.

— Макс? — Спрашиваю я. — Можно войти?

— Ну да, — бурчит он. — Кто вы такой? Что вам надо? Если вы из банка, то…

— Я не из банка, мудак! — Я бью его по лицу, только за мной закрывается дверь.

Он едва не падает. Он разъярен. Я вижу это и, не дав ему прийти в себя, бью еще раз. Теперь в живот. Он загибается, и я толкаю его. Он падает к стене.

— Да кто ты такой? Какого хрена! — Возмущается он.

Он не помнит меня. Даже теперь, когда я бью его, он не помнит меня.

Он пытается встать.

— Лежать! — Кричу я, наставляя на него револьвер.

— Да что тебе надо?! — Он все еще ни хрена не понимает. Он все еще не узнает меня.

— Ты не узнаешь меня, Макс? — Спрашиваю я.

— Какого черта! Нет! — Орет он, откашливаясь.

— Мне нужны адреса твоих старых товарищей, — я достаю из кармана ручку и листок бумаги.

— Каких товарищей? — Он снова пытается подняться на ноги. — Что за фигня!

— Лежать, я сказал! — Я пинаю его.

— Твоих дружков Виктора, Гарри и Уоррена, — говорю я. — Только быстрее шевели мозгами! Я не буду возиться с тобой весь день!

— Зачем? — Он все еще не понимает, к чему я клоню. — Да кто ты такой!