Сердца и эго обязательно будут разбиты.

Но чье сердце завладеет моим, когда тьма рассеется?

Пролог

Чарли

Я обхватила себя руками, чтобы укрыться от морского бриза. Вечерний воздух был прохладным и в то же время влажным — тягучий запах дождя, смешанный с солью. Внезапная вспышка молнии осветила темное небо — прекрасное зрелище, за которым следует неизбежное, и я зажала уши руками, спрятав голову между ног.

Раскат грома напугал меня.

Медленно подняв голову, я перестала зажимать уши и услышала, как низкий гул исчезает в ночи. Я ненавидела грозы, они пугали меня, но я сидела здесь и терпеливо ждала, как делала всегда.

Это было наше особенное место, но сегодня, под луной, скрывшейся за густыми темными облаками, оно больше не казалось нашей безопасной гаванью. Нервничая, я вытянула травинку, застрявшую между камней, и разрывала ее на части до тех пор, пока от нее ничего не осталось. Молния ударила еще раз, и угроза очередного раската грома вынудила меня снова спрятать голову. Обняв колени, я раскачивалась взад-вперед, а мои мысли невольно вернулись к той ночи, когда появился мой страх перед грозами…

— Он самый красивый мужчина, которого ты когда-либо видела. Его душа захватит тебя, но не обманывайся, Mi Corazon. Он использует все свои силы, чтобы завлечь тебя, когда не останется ничего, кроме как забрать то единственное, за что ты будешь держаться.

Мне уже пора было спать, но я не могла уснуть. Надвигалась гроза, и раскаты грома становился все отчетливее. Я натянула на себя одеяло, испугавшись того существа, о котором говорила мама. С колотящимся сердцем и дрожащим голосом я осмелилась задать вопрос, который преследовал меня.

— Кто он, мама?

Мама молчала, глядя в большое окно. На ее красивом лице отразился страх, но я не понимала, почему. Папа обязательно защитил бы ее. У папы было оружие, и он говорил, что если хоть кто-нибудь когда-нибудь обидел бы нас, то он бы охотился на них, как на голодных волков.

— Большой плохой волк, — прошептала она.

Большой плохой волк был страшным. Я не понимала, за что мне держаться. Мне было всего восемь лет. Эта сказка была совсем не похожа на другие. Где же счастливый конец? Мама рассказывала эту историю так, будто помнила ее наизусть.

— Он придет за мной, мама?

Раскат грома сотряс дом, и я вцепилась в ее руку так крепко, как только могла. Мне было страшно, звук был таким громким, и я не хотела, чтобы большой плохой волк пришел за мной. Он пугал меня. Я хотела остаться с папой, мамой и Сисси. По мере того, как шум усиливался, я прятала голову под мамину руку, в попытке отгородиться от ужасного звука.

— Мама, мне страшно.

— Спи, mi corazon.

Напевая мою любимую колыбельную, она гладила мои волосы, чтобы успокоить меня, пока я не заснула в ее объятиях.

Я никогда не верила в миф о большом плохом волке, но по какой-то причине он остался со мной, к сожалению, так же, как и мой страх перед грозами. Продолжая повторять самой себе, что просто время неудачное, я разочарованно взглянула на часы.

Да ты, должно быть, издеваешься.