Пресно, говоришь... (СИ)

- Уммм.. мымы... умымуммыыыы!

- Что-что?

- Пумы!

- Пумы? Нет тут пум! Есть только я!

О, да! Какое было наслаждение видеть вечно гордого вампира в таком положении. А сколько я корпел над этим положением... Пробраться сюда вообще было наивысшем пилотажем, не зря сам охранки ставил. А протянуть путы под матрас на котором спал этот член... общества... в общем, сейчас он был гол, его рот был закрыт кляпом, руки и ноги прикованы оковами, кстати, с медными пластинами, а я стоял у него в ногах, весь такой латексный и с тростью в руках. Тросточка прочная, короткая, а на кончик можно надеть шлепалку или хлыстик или прутики... а можно и ножичек, маленький.

- Скажи, а ты любишь боль?

- Умммм...

- О! Она бывает просто невыносимой, крышесносной, эйфоричной. От одной боли можно кончить...

И это действительно так. Я помню нас, новеньких, подвесили у столбов и били плетью пока мы не потеряем сознание. Мое уплыло уже через двадцать минут. А потом, когда нас вылечили, все снова повторилось, только теперь, уже через час я бурно кончил. Так нас учили причинять людям наслаждение болью. Ведь не попробовав, не сможешь повторить.

- Скоро мы узнаем, что ты любишь...

И тут я зажег свечи в подсвечнике. Его глаза расширились, ноздри затрепетали, а член дернулся.

- Нравлюсь?

Ну кому не понравится такая няша? На мне сапоги на толстом маленьком каблучке с острым носом, голенище закрывает колено, специальные трусы, прикрывающие член и мошонку, но сзади они полностью отсутствуют, только три веревочки. Грудь переплетена кожаными ремнями, а на голове полумаска с кошачьими ушками. Но самое главное болтается между ног. И это ХВОСТ! Пробка с самым пушистым хвостом, который я смог найти, сейчас была в моей попе. А спереди в труселях все плоское, и не скажешь что у меня нормальное достоинство, что яички мелковаты, я знаю. Но это все спасибо фигуре и белью!

- Мурррр... начнем?

Провожу по лицу и груди когтем, закрепленным на маленькой перчатке. Подхожу вплотную к кровати, по пути проводя кончиком сапога по ноге, и, чуть приостановившись у промежности, я продолжаю движение, прямо по нему. Я маленький и легкий, шаги просчитаны и определены. Наступаю на эрегированное хозяйство, вызывая вздох боли и наслаждения, живот и грудь. Потом как бы подскользнуться и приземлиться на колени, оседлав его.

- Давай договоримся, я выну кляп, а ты молчишь!

Его кивок и вот кляп на свободе. И он молчит, только смотрит на меня и молчит.

- Чего ты хочешь?

- Того, что ты мне дашь, мой повелитель.

- Хороший мальчик. Поиграем?

- Да...

Его ответ как мед для моих ушей, его "да" с придыханием и мольбой в глазах. Ох. Легонько провожу по лицу ноготком и наклоняюсь к коробке, которую принес. Открыв ее, достаю тонкий кожаный ошейник и надеваю на него. К ушку прикрепляю поводок и расстегиваю оковы.

- Сегодня ты мой раб!

- Да, хозяин.

Дергаю его с кровати и, как только он встал, отправляюсь к креслу. Сажусь в него, а раб стоит рядом. Член проявляет признаки жизни, но слишком вял для моей задумки.

- Принеси коробку.

А сам беру бокал вина. Он повернувшись спиной ко мне, идет обратно, но цепь коротка, и он падает на пол, повернув голову, смотрит на меня, а я занят вином. Встает на четвереньки и тянется за коробкой, а у меня просто встает от вида его задницы. И вот коробка у него, но вампиру никак не встать, руки заняты, а коробка габаритная. И он идет ко мне на коленях. А я так СЛУЧАЙНО проливаю вино на сапог. Закидываю ногу на ногу.

- Ой, вино испортит кожу. Вытри.

- Но тут нет даже скатерти.

- А ты прояви фантазию.

Я надеялся, что он развернется и поползет за одеялом, но то, что он сделал, еще круче. Носферату начал вылизывать мой сапог. А я наблюдал и заводился.

- Хватит!

Легкое касание кнута к коже и щелчок в воздухе. Вампир тут же прекратил свое занятие и сел как верный песик на попу.

- Ты мой раб, мой песик! Ну-ка гавкни!

- Гав, гав!

- Но тебе не хватает хвостика. Как повезло, что тут он есть. И ушки есть...

Закрепив заколками висячие ушки, поставил его на колени, надавив на поясницу, заставил прижаться к полу плечами, его попа была мне хорошо видна. Открыв заветную баночку, обмакнул единственный безкогтиный палец в смазку. Три-четыре движения и он завелся, а анус готов принять в себя такую же пробку с хвостом как у меня, только менее пушистым. Обмакнуть в смазку и с силой ввести стеклянное окончание. Схватить маленькую, но широкую полоску кожи и закрепить на основании члена, вырвав вздох разочарования.

- Что такое? Мой песик вел себя хорошо в этом году?

- Нет.

- Мой песик грыз чужие яйца и давал нищим попу попользоваться?

- Нет.

- Тогда в чем же провинился мой песик?

- Я мечтал изменить своему мужу с тобой.

"Мужу"! Это слово резануло слух хуже гвоздя по стеклу. Он считает его мужем, а я тогда кем был? Закидываю руку с когтями вверх. Я значит просто подстилка. И резко опускаю на его спину. Четыре полосы от когтей и его крик боли. Член напрягся, царапины набухают кровью, а я все рычу и наказываю. Бешенство застилает глаза.

- Ты был плохим мальчиком!