Преступление не будет раскрыто

— Попытайся, — сказал Добровольский, — но помни: учёба — настоящий фронт. На одном направлении надо наносить главный удар, на других — вспомогательные. Так что, занявшись главным образом одним предметом, не упускай, конечно, из виду и другие. Тут, возможно, потребуются последние резервы — ночи и воскресные дни…

— Повоюем, — произнёс Олег спокойно-деловитым тоном и усмехнулся: — А предложенную тобой операцию можно назвать «кровь из носу…»

— Мудро, — подхватил Юрий Петрович. — У тебя какое звание?

— Гвардии сержант.

— Теперь ты не сержант, — Юрий Петрович сделал паузу и, улыбнувшись, добавил: — Теперь ты главнокомандующий над самим собой.

XXIII

Приятельские отношения между Осинцевым и Добровольским крепли день ото дня. Как-то раз в перерыве между лекциями они вышли из аудитории в коридор, беседуя о делах. Вдруг Юрий Петрович дёрнул Олега за рукав:

— Чуть не забыл! На кафедре технологии нужен младший лаборант. Я рекомендовал тебя.

— А что это за работа? — поинтересовался Олег. (Он был не против где-нибудь подрабатывать, чтобы обеспечить жизнь. Так делали многие студенты, кто не имел материальной поддержки). — Для меня подходящая?

— Самая подходящая, — ответил Добровольский. — Ты учишься в первую смену, а туда надо приходить после обеда. Делать особенно нечего — сиди на месте, и вся работа.

— Я не представляю обязанностей лаборанта. Объясни подробнее, — попросил Олег.

— Что тут объяснять! — воскликнул Добровольский, разводя руками. Он остановился и, повернувшись к Осинцеву, спросил: — Обязанности милиционера представляешь?

— Конечно.

— Лаборант, грубо говоря, тот же самый квартальный. Прежде всего он должен следить за порядком на кафедре. Ну и, разумеется, выполнять разные поручения зав. кафедрой и преподавателей.

— Трудовой стаж по этой части с меня не спросят?

— Я о тебе все сказал, как есть, — Юрий Петрович взял Осинцева за борт пиджака и, водя пальцами вверх-вниз, продолжал: — Младшему лаборанту необязательно быть специалистом. Да и какой технолог пойдёт на такую ставку? Дело ещё не в этом. Профессор очень щепетилен и не хочет брать на кафедру кого попало. А как только я сказал, что ты и есть тот самый солдат, который отличился в Афганистане, он и спрашивать больше ни о чём не стал. Сразу согласился.

— Я один буду работать?

— Есть ещё старший лаборант. Он будет приходить с утра, а ты — после обеда.

— Вдруг не справлюсь, — забеспокоился Олег. — Из меня технолог, как из попугая — оратор.

— Справишься, — ободряюще сказал Юрий Петрович. — Ты недавно говорил, что ещё в детстве увлекался механизмами.

— Я увлекался игрушками, а не станками, — пояснил Олег. — Слишком разные вещи.

— Вот видишь, — подхватил Юрий Петрович. — Знаешь разницу между игрушкой и станком. Потолкаться на этой кафедре весьма полезно. Кое-что почерпнёшь. Позднее, когда вам будут читать курс технологии, все пригодится.

… Работа действительно оказалась нетрудной и пришлась по душе Олегу. Он быстро осваивался в новой обстановке, и как когда-то в кочегарке, в первый день ощупывал и просматривал образцы, плакаты, запоминал, что где должно лежать, и уже на другой день безошибочно подобрал для преподавателя по его просьбе то, что ему нужно было захватить с собой на лекцию. Единственное неудобство, которое испытывал Олег, было в том, что времени между лекциями и работой в обрез. После лекций не всегда успевал пообедать. Бежал сразу на кафедру технологии. Но скоро приспособился и уже наперёд знал, когда надо запастись бутербродами.

По совету Добровольского основательно взялся сначала за математику. За помощью к Юрию Петровичу обращался редко, только в тех случаях, если никак не мог решить какие-нибудь задачи. Беседовали обычно у него на кафедре. Олег начинал с того, что показывал всякие варианты решения головоломок.

— И похулить грешно и хвалить не за что, — сказал Добровольский как-то раз, просматривая исписанные листы. — Это что у тебя?

— Новый способ пробовал.

— Ну, рассказывай, что за способ.

Осинцев стал рассказывать. Юрий Петрович пристально смотрел в лицо ему и вдруг прервал:

— В точности как у вятских: «Воду толчёшь? — Толку. — А пыль идёт? — Нет. — Толки ещё!»

Олег почесал в затылке.

— Я уже всяко пробовал, — оправдывался он. — Хоть убей, не могу понять, в чём дело.

— Не огорчайся, — сказал Юрий Петрович. — Ошибся, что ушибся — вперёд наука. Смотри, как надо… — и объяснил ошибку.

Олег не хотел оставить о себе плохое впечатление и показал очень трудную, по его мнению задачу, которую довёл сам.

Юрий Петрович, просмотрев решение, сказал:

— Правильно. Но есть путь короче. Без всяких этих линий.

— А мне показалось заманчиво с дополнительными построениями.

— Эту формулу знаешь? — Спросил Юрий Петрович и написал формулу. — Она для чего существует?

Олег сообразил, куда её нужно подставить, взял карандаш и моментально довёл решение более коротким путём.

— Готово, — сказал он, обращаясь к Юрию Петровичу, который, чихнув с наслаждением, вытирал платком губы. — Ответ сходится. Но ведь способ не так важен. Важен результат.