Преступная любовь

Я подняла глаза на Маркуса и ели сдержалась от очередного «нападения» с поцелуями.

— Позволишь? — проговорил Маркус, вынимая колечко из шкатулки.

Я широко улыбнулась и кивнула. Как он может говорить? У меня нет сил произнести ни слова. Дыхание перехватило, и до сих пор не отпускает, а может быть это я не замечаю его? По крайней мере, я была в предобморочном состоянии.

Изумительное колечко идеально подошло на мой безымянный палец. Я наблюдала, как неспешно и аккуратно оно ползет по пальцу, управляемое его нежными руками. И вот оно на месте.

Несколько секунд мне потребовалось, чтобы оторвать взгляд от кольца на руке, которая мягко покоилась в руках любимого. Я подняла на него глаза. Оказалось, что на некоторое время мои слезы высохли, но сейчас они вновь прорывались наружу.

— Почему ты плачешь, бестия? — спросил Маркус, стирая лишь двумя пальцами мои нечаянные слезы.

— Я так тебя люблю, — проговорила я.

Он улыбнулся и прильнул ко мне губами. Ну, почему мне постоянно кажется, что этот поцелуй в стократ нежнее предыдущего? Казалось, что он и вовсе меня не касается губами, хотя я вполне явственно их ощущала кожей.

Казалось, что время остановилось. Были только мы. И разум отказывался осознавать, что теперь так оно и будет! Не верилось, что я смогла обрести счастье навсегда!

Этот поцелуй был прерван ликованием друзей. Они выкрикивали наперебой, как счастливы и рады за нас, сколько любви и детей они нам желают и все такое прочие.

Этот день был наш. Только один Лоренцо скромно улыбался и смотрел на меня. Он ничего не говорил, не кричал, даже не двигался. Он просто смотрел и улыбался. Какую-то странную грусть навеяла на меня эта его улыбка. Будто я что-то теряю.

Но что я могу потерять, когда я получила все, что хотела и даже больше? Я улыбнулась ему в ответ широченной улыбкой, даже поцеловала его по-дружески в щеку, на что Маркус, теперь мой ЖЕНИХ, нисколько не обиделся.

Лоренцо лишь улыбнулся еще шире, но все с той же неизвестной грустью в глазах.

Глава 37 — Родители

Вечером мы расстались. Каждому из нас предстояло сообщить об этом событии родителям.

Мама разрыдалась, когда я с точно такой же широченной улыбкой влетела в дом и прямо с порога объявила, что выхожу замуж за самого чудесного парня на всей земле. Только вот отца не было дома и чуть позже мне пришлось это повторять вновь. Но мне это не было сложно.

Я была готова кричать и петь от счастья и радости. Отец принял новость, конечно же, не столь эмоционально, как мама, но вполне спокойно. Как он сказал — «Я уже ожидал чего-то подобного».

На следующий день они пригласили его к нам для официального знакомства. Да-да, наша деревня иногда принимала людей, и делала это надо сказать с блеском. Ни один человек не догадается, что здесь живет целый клан оборотней!

Наутро Лоренцо отправили с письмом от моих родителей, приглашение на обед. Я осталась в деревне готовиться. Точнее готовилась вся деревня. Вскоре Лоренцо вернулся с устным согласим Маркуса.

В назначенное время я вместе с Грегором, который единственный нашел в этом событии что-то смешное, отправились за Маркусом.

Надо отметить, что наши отношения с братом за это время не изменились. Хотя мы почти и не общались. По-моему ни у одного из нас не возникало такого желания.

Просто у меня так и не было своей машины, а отдать мне свою брат отказался. Так что наша совместная поездка оказалась вынужденной.

За всю дорогу мы не перекинулись с ним и парой слов.

Маркус был на остановке. Он стоял и ждал меня такой красивый, что мне снова не поверилось, что он мой.

У него в руках было два букета. Я бросилась к нему. Грегор состроил гримасу, но меня это не заботило.

Я поцеловала его со всей страстностью, которую берегла целый день. Он ответил с не меньшим пылом, хотя отстранил меня довольно-таки скоро. Под его любящим, но таким корящим взглядом, я почувствовала ребенком непоседой, который плохо себя ведет за столом. Мне пришлось присмиреть.

Всю дорогу Грегор отпускал двусмысленные колкости по поводу такого «не нормального» союза. Ему казалось противоестественным, что я выхожу замуж за будущего священника! А вот я в последнее время стала все больше сомневаться, что Маркус вообще желает или хоть когда-нибудь желал стать священником.

Знакомство прошло отлично. Мама не могла на него насмотреться, все время подмигивала мне. Отец завел с Маркусом оживленную беседу, хотя я никогда не предполагала, что у них есть хоть что-то общее. Оказалось, что есть! А вот за десертом отец спросил именно то, чего я боялась.

— Маркус, а как ваши родители отнеслись? Все-таки достаточно ранний союз… — произнес он. Вот тут-то Маркус и напрягся.

Я могла прочесть по его глазам, как именно они, точнее его отец отнесся ко всему этому. На протяжении всех полутора лет он не испытывал к нашим отношениям ничего кроме отвращения и полного не приятия. И все это при том, что мы с ним ни разу не разговаривали.