Преступный викинг

Рейн не знала, что еще сказать. Господи, пожалуйста, помоги мне найти слова. Сделай так, чтобы король понял.

Она тяжело вздохнула и продолжала:

— Позволь мне сказать о другом. Представь, что ты не король и счастливо женат на женщине… ну, например, похожей на Эльгиву.

Рейн заметила страстный взгляд, которым обменялись король и Эльгива.

— И что ты почувствуешь, если однажды, придя домой, найдешь изуродованный труп своей жены, которую перед тем как убить, жестоко изнасиловали, и обезглавленное тело своего сына, валяющееся в грязи. Разве ты не придешь в ярость, увидев головку ребенка на пике твоего врага? Что ты будешь делать? — Рейн проглотила застрявший в горле твердый комок. — Что ты будешь делать?

Слезы ручьем струились по лицу Эльгивы, но губы короля были сердито сжаты и голова непреклонно откинута назад, как будто Рейн обвиняла его лично в жестокости его подданных.

— Я не освобожу Изгоя, — сказал он. — Как бы ты его не защищала. Теперь уходи. — Он махнул рукой на дверь. — Я хочу поговорить с Эльгивой наедине.

На другой день Эйрик отправился в Равеншир, надеясь разузнать что-нибудь о негодяях, разграбивших его имущество.

Наняв воина для охраны Рейн и служанки в пределах замка, он пообещал вернуться как можно быстрее.

Время от времени Рейн встречала Бланш с кастелланом Гербертом, пришпиленным к ее юбке… скорее к заду, если быть точнее. Она с презрением отворачивалась от Рейн, едва завидев свою бывшую хозяйку.

Эльгива предупредила Рейн, что не стоит надоедать королю. Он выслушал ее и, будучи справедливым человеком, поступит правильно.

Итак, Рейн теряла дни, безуспешно уговаривая охрану замка разрешить ей свидание с Селиком и часами беседуя с отцом Эгбертом о его медицинской рукописи. Отец Эгберт представил ее личному лекарю короля Ательстана, который был одновременно возмущен и заинтересован ее «оскорбительными» медицинскими теориями.

Как-то раз, когда она уже в который раз направлялась к дворцовой тюрьме, к ней подошел роскошно одетый мужчина. Он был более шести футов ростом, на плечи темной как ночь волной ниспадали великолепные шелковистые волосы. Светло-голубые глаза с удовольствием смотрели на нее, явно ожидая восхищения его красотой. Он был похож на Эйрика, только черты лица у него были более тонкие, почти совершенные.

Он поклонился ей и взял ее за руку.

— Ты — леди Рейн?

— Да.

— Я много слышал о тебе. Возможно, мне удастся помочь тебе.

— Правда? — спросила Рейн с надеждой, не замечая, что он слишком долго держит ее за руку, да еще поглаживает ее.

— Ты хочешь видеть Селика?

— Да! О да! Ты отведешь меня к нему?

— Может быть. Я хочу знать… — сказал он, странно глядя на нее. — Я хочу знать, какую ты назначишь цену?

— Це… цену? О да, конечно. У меня есть деньги. Сколько ты хочешь?

Он не ответил на ее вопрос.

— Мы обсудим это позже. Хотя у меня есть к тебе еще вопрос. Ты готова заплатить любую цену за освобождение Изгоя?

— Да, — ответила Рейн. — Любую цену.

Он улыбнулся, и Рейн вздрогнула. Улыбка была не из приятных.

— Пойдем, — сказал он, все еще держа ее за руку. — Сейчас мы нанесем визит твоему любовнику. Ведь он твой любовник, правильно?

Рейн кивнула, покраснев под его внимательным взглядом.

— Хорошо. Очень хорошо.

Роскошно одетый мужчина как ни в чем не бывало провел ее мимо заискивающе улыбавшегося Герберта и стражников, которые не разрешали ей навестить Селика. Они даже ни о чем не спросили, видимо, знатного вельможу.

— Как, ты сказал, тебя зовут?

Он пожал ей руку:

— Позже. Мы обсудим все позже.

Они подошли к двери в камеру Селика. Когда они открыли дверь, Рейн попыталась освободить свою руку, но он крепко держал ее. Рейн хотела спросить, в чем дело, но замерла на месте, увидев Селика. В этот момент она была почти благодарна, что незнакомец держит ее.

Обнаженный Селик полулежал на скамье. Он, казалось, не чувствовал холода. Свежие царапины и синяки появились на его прекрасном теле. Короткие волосы стояли дыбом как гвозди. Веревка, стягивавшая его руки за спиной, была привязана к крюку в стене. Рот ему заткнули грязной тряпкой.

Его глаза яростно пылали. Он вскочил в бешенстве, пытаясь добраться до них, но короткая веревка, натянувшись, отбросила его назад.

Рейн не замечала, что незнакомец обнимает ее за плечи, пока не бросилась к Селику. Она хотела успокоить, сказать, что все сделает ради его освобождения.

В глазах Селика сверкала злоба. Он переводил взгляд с нее на мужчину и опять на нее, не в силах ничего сказать.

Ну конечно же, Селик возмущен. Он ведь просил ее уехать из Винчестера.

Она попыталась вырваться из рук державшего ее человека, и внезапно поняла, что он ни за что не даст ей подойти к Селику. Тогда она вопросительно посмотрела на него, но прежде чем успела что-то сказать, он наклонился и закрыл ей рот страстным поцелуем.

В тот же миг, не отрываясь от ее рта, он вытащил ее в коридор, где Селик не мог их видеть. Зажав ей рот рукой и достаточно громко, чтобы Селик слышал, он сказал: