Пресыщенность ядом

Так спрашивает, будто он психиатр, а я пациент. А ещё в его взгляде удивление.

– Вполне себе серьёзно.

– Может, подумаешь?

– Подумала, ничего не поменялось.

– Может, подумаешь ещё? К тому же ты оставила меня без средства связи и…

– Ладно, – закатываю глаза, – только ради инвалида- телефона. В семь приезжай.

– Я не могу в семь.

– А я не могу не в семь.

– Слушай, Эля, – барабанит пальцами по рулю.

– Внимательно, – приподымаю бровь.

– В семь так в семь.

К семи я укладываю волосы, ну как укладываю, просто вытягиваю утюжком и немного начёсываю объёмчик у корней. Аккуратно, разомкнув губы, прокрашиваю ресницы, и они удлиняются на глазах. Румяна, хайлайтер, пудра, совсем капля блеска. Ах, ещё гель для бровей, чтоб пошире, и обязательно растушевать начало, а то палки какие-то выйдут.

Ну вот, очень неплохо вышло. Свеженько так.

Надеваю рубашку, заправляя её в джинсы, туфли и, накинув укороченную кожаную куртку, выхожу на улицу. Я не несусь туда в семь и, конечно, наблюдаю в окно за тем, как он уже два раза вышел покурить. Но что интересно, ни разу не позвонил и не поторопил.

Несусь по лестницам и останавливаюсь у самых дверей. Поправляю волосы и нажимаю на кнопку.

Дверь пищит и выпускает меня на улицу. Лениво иду в направлении машины.

– В следующий раз я приеду на час позже обговорённого времени, – открывает мне дверь, – садись уже.

– Ты очень любезен.

– Весь день репетировал.

Пристёгиваюсь и ставлю сумку на заднее сиденье.

– Так куда мы едем?

– Прогуляемся в центре немного.

– Тогда проще пересесть на метро. Быстрее будет. Сейчас самые пробки.

– В метро?

Мне показалось или он побрезговал? Вопрос прозвучал точно не без сарказма.

– В метро. Ты не ездишь на метро?

– Давно не спускался.

– Так что?

– Не, так доедем.

Так, дак так. Хотя, когда время нашего стояния в пробке переваливает за два часа, я всё же вижу огромнейший смысл и правильность в своём предложении. Мне кажется, Данил теперь тоже это понимает.

Я не смотрю на него в упор, скорее подглядываю. Он барабанит пальцами по рулю, постоянно косится в зеркала и вообще кажется взбешённым.

Самый случай сказать:

– А я говорила, что на метро быстрее.

– Пошли тогда.

– Куда?

– В метро твоё.

– А машина?

– Да кому она нужна. Пошли уже.

Он вылезает на улицу, и мне приходится сделать то же самое. Москва стоит.

Мы выходим к тротуару, оставляя машину посреди дороги.

– Мне кажется, что мы сейчас создали ещё одну пробку…

– Одной больше, одной меньше.

Отмахивается и идёт вперёд.

– Метро в другой стороне. Вообще-то!

– Да?

– Ага.

Он молча разворачивается и, взяв меня за руку, топает туда, куда я указала.

– Мы можем прогуляться и здесь. Какая разница?

Он замедляет шаг.

– Да, ты, наверное, права. Как тебе работа?

– Ну, пока я ничего почти не делала, так что вполне себе.

– Это хорошо. Ты же на пиарщика учишься?

– Да. А ты?

– Международное право.

– Серьёзно. Слушай, прости за бестактный вопрос, но откуда ты знаешь Дягилева…?

– Мы одногруппники.

– Ясно.

– А что?

– Да так.

– Ты не любишь ездить на машине?

Его вопрос звучит, как выстрел. Это точно не та тема, на которую я готова говорить.

– С чего ты взял? – наигранно возмущаюсь.

Неужели он заметил? Боже, когда это уже пройдёт, этот страх? Он же когда-нибудь исчезнет?

– Не люблю скорость. Опасно, – пожимаю плечами.

– А я думал, есть какая-то история.

– Нет.

Сконфуженно опускаю взгляд, рассматривая ровный асфальт.

– Не нервничай так. Я же не настаиваю мне рассказывать.

– Давай сменим тему.

– Да без проблем.

Мы разговариваем о разном. Данил вспоминает забавные случаи из универа, а потом говорит о Англии.

– Ты был в Англии?

После моего вопроса он на секунду замолкает, словно осекается. Даже отворачивается.

– Учился там какое-то время, – говорит уже тише, засовывая руки в карманы джинсов.

– Здорово. А почему не остался?

– Отец настоял. Но это было до того, как я ушёл из дома.

– Ты ушёл из дома?

– Мой отец – своенравный типчик. Он хотел полностью контролировать мою жизнь, будущее, диктовал свои условия. Для кого-то, например, как Захар, это прекрасно, но вот совсем не по мне.

– Это очень серьёзный шаг. Вот так всё бросить. Ведь он твой отец, он тебя любит и, возможно, просто таким образом заботится?!

– Может быть. Только я хочу добиться в этой жизни всего сам. Понимаешь?

– Понимаю. Ты молодец. В основном всё происходит с точностью до наоборот. А кто он, твой отец?

– Он финансист. Средней руки. В офисе сидит, бумажки перебирает.

– А ты цифры, судя по всему, не любишь?

– Ненавижу.

– Я тоже. Когда пошла учиться, долго выбирала куда.

Мы останавливаемся на перекрестке. Светофор горит красным. Машины проползают со скоростью улитки. Настоящая вечерняя давка.

Чувствую на себе его взгляд. Холодный. Я бы даже сказала отталкивающий. Он всегда так смотрит, когда думает, что я не вижу.

– Слушай, – выдавливаю улыбку, – прости. Но мне домой нужно. Я обещала маме… совсем про время забыла.

Данил кивает. Лениво осматривается, и сведя брови, спрашивает:

– В метро?

– В метро.