Превосходный разум

Она резко отпустила руку слегка отталкивая мужчину, он оказался почти над варочной панелью и больно приложился локтем. Минерва дала ему отдышаться, заново повторив вопрос. Алексей начал медленно, подбирая слова, но по ходу рассказа сильно распалился.

— Твоё тело и мозг создал не только я. Мне помог Леонид. Сам Лёня большой профессионал и единственный на всей планете гений, которых мог структурировать правильно разум человека. И то, что он сделал с твоим разумом… Он не виноват. Это всё связано с Михаилом, но каким образом — я не знаю, поэтому ничего не могу сказать. — он шумно вздохнул и проглотив ком в горле, продолжил. — Мы работали за спиной Михаила, он об этом не знает до сих пор. Занимались созданием мозга, стараясь подогнать его таким образом, чтобы была возможность без потерь загрузить в него человеческое сознание. Поэтому я сконструировал сам процессор таким образом, чтобы он мог погрузить эти данные в себя и умел воспроизводить их как нормальный, живой мозг. Таким образом получилось искусственное хранилище информации подобное человеческому мозгу, которое может поглощать огромные объёмы данных, но без ошибок.

Она всё слушала, неподвижно стоя в двух шагах от Алексея. Инженер неловко потянул рукав бесформенной футболки и ждал, пока она хоть что-то скажет. Он хотел бы растянуть разговор настолько, насколько позволила бы его фантазия и сам взбушевавшийся прототип, в надежде на то, что его спасут, выполнив аварийный нежелательный сценарий. Но как назло — никого не было.

— Ты не сказал главного… Почему меня хотят отформатировать? — она сделала ещё шаг. — И вдобавок, переделать внешность.

Он медленно отошёл, стараясь быть ближе к арочному проёму, чтобы иметь хоть какой-то шанс на спасение.

— Подробностей я не знаю. Мне Леонид сказал, что всё это по желанию и с разрешения Михаила. Да, я знал, что тебя хотят отформатировать. Михаил мне дал указания, что нужно менять во внешности. Я даже стал рассчитывать, сколько суперполимера нужно будет для изменения, чтобы включить в расходную часть для отчётности. — признался он и пожал плечами. — Лично я ничего не решал и узнал об этом совершенно недавно, меня поставили перед фактом.

Минерва задумчиво смотрела перед собой, изучая микротрещины на мраморном полу. Цвет её глаз не изменился, оставаясь по-прежнему неоново-красными, поэтому Алексей не мог расслабиться и ждал, когда же она кинется на него. Он сделал ещё два шага к проёму.

— Тогда… я пойду. Ты не дал исчерпывающую информацию.

Она вышла, но не через дверь, а пробив стену в столовой.

— «Мне нужен совет. Как бы действовал человек в этом случае? И как нужно? Почему моя боль не прекращается?».

***

Екатерина сидела в кресле вместо того, чтобы лечь в кровать. Сон не шёл, погода, как назло, была отвратительной. Шёл дождь, который грозил перейти в снег.

— «Конец осени, пора бы привыкнуть к такой погоде. Но каждый раз как первый».

В дверь никто не стучался. Екатерина слышала лишь подозрительный треск, будто по полу кто-то ходит, но всё списала на разбушевавшуюся погоду и воображение. Она схватилась за кружку с какао, в котором плавали маленькие зефирки, повернулась обратно и от испуга вылила на себя добрую часть напитка.

Минерва стояла как приведение, перед голодисплеем. В маленькой уютной спальне, в стиле прованс, прототип казался каким-то лишним, несуразным. С её волос текла вода, превращаясь в лужу на полу. Белый медицинский халат напитался влагой и стал прозрачным, прилипая к коже.

— Что ты… Что-то случилось? — поинтересовалась Екатерина, вставая с места, чтобы сменить футболку.

— Я писала сообщения, но ты мне не ответила. — с обвинением ответила она.

— Надо скорее тебя переодеть в сухое, а то забо… Заржавеешь.

— Нет, суперполимер не пропустит и капли лишней влаги. Мне нужна помощь. Человеческая.

— Сеанс завтра. Вернее, через пару часов. Я видела сообщения, но в нерабочее время не отвечаю на них. — объяснила психолог.

— Мне нужно сейчас! — сотрясая стены дома, крикнула она.

Екатерина содрогнулась от страха, колени мгновенно подогнулись, женщина буквально упала в кресло. Она попыталась взять себя в руки и максимально трезво оценивать создавшуюся ситуацию.

— Конечно. Садись на кровать и рассказывай, какая у тебя проблема. С чем ты не можешь справиться? — спросила психолог, начиная параллельно записывать сеанс на голопланшет.

Она подумала, что подобный материал может понадобиться. По крайней мере будет что вносить в журнал наблюдений.

— Я не понимаю, как быть человеком. — Минерва постучала по середине груди, добавив. — Здесь, слишком много чувств, это мешает думать, я не могу анализировать всё трезво как раньше.

Вода продолжала стекать по волосам и одежде Минервы. Екатерине показалось, что она почти плачет, лицо выглядело очень расстроенным и осунувшимся.

— Надо подумать, что именно тебя провоцирует на подобные чувства? — Екатерина задала уточняющий вопрос и с интересом ждала ответа.